[Het Fest]

Het Anime Fest ждет вас и ваших заявок!

@темы: реклама

---

Летний полдень.

[Tao Motoko]

Название: Летний полдень.
Автор: Tao Motoko |aka kurogane|
Фандом: Bleach
Пейринг: Укитаке/Кёраку (почти преслеш)
Жанр: не поддаётся классификации
Рейтинг: PG
Саммари: Жара пагубно влияет на мыслительный процес, вот и лезут в голову всякие глупости
Дисклеймер: мои – только мысли
Предупреждение: Смысла нет, никакой ценности не несёт. Надеюсь, меня всё же не убьют ^^
От автора: Писалось как подарок на ДР для  Oriya-dono, на фразу «летний полдень». Увы, полностью фраза присутствует только в названии, простите ^^”
Примечание: в Японии летние каникулы не являются главными, учебный год у них начинается весной, поэтому не удивляйтесь тому, что отношения с одноклассниками у Джуширо ещё прохладные


Душно. Жарко. Летний зной проникает даже за закрытые сёдзи.
Этим летом от жары нет спасенья. Досадно и обидно. Он так хотел, чтобы именно этот год отличался от предыдущих.

Все заданья на дом уже давно сделаны. Не потому что он такой прилежный ученик-зубрила, как уже привыкли отзываться о нём все те, кому он чем-то не угодил. Просто нет мотивации лучше и вернее, чем скука.

Джуширо тяжело вздохнул и в который раз одёрнул себя. Действительно, нечего жаловаться на судьбу, всё могло быть гораздо хуже. Но всё равно было обидно: дурацкая болезнь на любые яркие погодные явления реагировала одинаково, поэтому матушка, от греха подальше, запретила ему прогулки дальше, чем в сад.

На любые возражения ответ был один: если хочешь вернуться в Академию и продолжить учёбу, изволь подчиниться. Джуширо, для которого первые несколько месяцев учёбы стали, пожалуй, единственным глотком свободы за всю его жизнь, не рискнул спорить и согласился.

О чём, впрочем, не раз пожалел. Медитация, бонсай, каллиграфия, да и простая возня с братьями и сёстрами – он с остервенением принимался за всё, но это ненадолго спасало его от скуки, и каждый день мозг посещали непрошенные мысли. Например, сегодня его одногруппники собирались выбраться на природу. Они звали и его, но… Всё и так было понятно.

Сёдзи с тихим шелестом отодвинулись.

- Джуширо-нии-сан? К тебе пришли…

Укитаке с удивлением посмотрел на сестру. Он никого не ждал, да и кто согласится на компанию тщедушного зубрилы в такой жаркий летний день?

- Привет, Джу-тян. Ты чего такой хмурый, смотри, какая погода, тепло, светло, птички…
- Кёраку?
- Джу-тян, сколько можно, - неугомонный одногруппник деловито убирал раскрытые конспекты с низкого столика. – Мы же с тобой друзья, называй меня по имени, это же не сложно. Ну, повтори за мной : Шунсуй… Давай-давай, а то обижусь.
- Кё… Шунсуй, а почему ты не с ребятами? Вроде же сегодня собирались на природу, или я спутал?
- Ничего ты не спутал, Джу-тян, да только куда ж я без тебя пойду? Мне без тебя скучно и не интересно.
- А как же Мико-тян, ты же её добивался вес последний месяц…
- А зачем мне Мико-тян, если тебя там не будет? Джу-тян, а ты не заболел, такие очевидные вещи спрашиваешь? Точно не заболел? Дай, лоб посмотрю…

Не успел Укитаке возразить, как на лоб действительно легла широкая прохладная ладонь. Да и что ему оставалось делать? Он прикрыл глаза и постарался спрятать расползающуюся улыбку.

Пожалуй, это лето действительно будет отличаться от предыдущих. А большего ему и не надо…

@темы: фанфикшен

---

[Amethystia]

* Bleach *
[20 icons]
[100*100]
[Пожалуйста отмечайтесь, если берете.]

Брать здесь.

@темы: аватары

---

Отпуск

[just mockingbird]

Название: Отпуск
Автор: Neko-HiME
Фендом: Bleach
Бета: Heaven/Hell
Рейтинг: PG
Пейринг/Персонажи: все пейринги неявные. Маюри, Заэль, Унохана. Ориджинал перс "Юка" мне не принадлежит.
Жанр: жалкая попытка хумора
Краткое содержание: творческая хандра такая творческая!
Дисклеймер: ни на что не претендую, выгоды не извлекаю.
Предупреждение: эээ... ООС?

Написано спешл фор Uk@R.
Обещано было ей уже больше, чем год назад, правда XD
Но я выполнила свобе обещание!

читать осторожно

Маюри было тоскливо. Это состояние, не слишком-то ему свойственное, пришло недавно и сейчас накрепко въелось в его душу. Предвестник этой тоски – скука, – зашла к нему в гости еще за пару недель до.
В Готее стояла душная летняя ночь, проект не делался, сотоварищи по службе казались еще большими олухами, нежели обычно, а сам Куротсучи чувствовал себя непризнанным гением.
Но самое ужасное, что даже поговорить об этом было не с кем. Конечно, довольно проблематично найти такое существо, которое бы его поняло и посоветовало что-то, ну не Нему же обо всем этом рассказывать? Она же всего лишь инструмент, и все ответы на свои вопросы, которые он мог бы ей задать, он уже знал.
Это удручало. Ученые – они ведь люди творческие. Им свойственна хандра.
Хандра у Маюри, правда, проявлялась очень оригинально – он с усиленным энтузиазмом принимался гонять подчиненных, ничего нового при этом не внося в работу, вдвое больше обычного злился и раздражался, что начало сказываться на психическом состоянии персонала.
Весьма негативно сказываться.


**

Капитан четвертого отряда Унохана Рецу устало вздохнула и принялась массировать кончиками пальцев виски, словно надеясь, что перед ней сидит не еще один несчастный из двенадцатого, а её личная галлюцинация, которая не преминет пропасть после этого нехитрого ритуала. Их за сегодня было уже четверо, этот пятый, и ладно, если бы раны там какие-нибудь, так нет же. Всех направили с неврозами да срывами... Что прикажете с ними делать-то? Конечно, всякий врач должен быть психологом, но не психотерапевтом же, и уж никак не психоаналитиком! Однако в силу своего характера не помочь Рецу просто не могла, хотя бы попытаться. Попытки заканчивались относительно успешно, а вот сама капитан четвертого отряда от такой дозы негативной информации довольно сильно устала.
«Прибью я когда-нибудь этого чокнутого Куротсучи», - раздраженно подумала она, а вслух мягко улыбнулась потенциальному пациенту и произнесла:
– Быть может, вы посетите меня завтра? Мой рабочий день закончен, а смертельных ран у вас не наблюдается, насколько я вижу.
Пациент – точнее, пациентка, - кинула обреченный взгляд из-под фиолетовой челки на капитана четвертого отряда, вздохнула и потопала обратно.
Юка и так знала, что её тут пошлют, но нужно ж было сходить, чтобы отмести все варианты перед выполнением коварного-коварного плана по вытаскиванию Маюри из хандры?..
Лицо девушки исказила нехорошая ухмылка...

**

Собрание под гордыми лозунгами суицидальной наклонности «А ТЫ попробовал вытащить Капитана двенадцатого отряда из хандры?» и «Готэй-мать зовет!» началось поздно ночью. Ну а как же! Оно ж секретное.
Спустя пять минут от начала, подождав всех опоздавших, Юка откашлялась, встала на какую-то тумбочку (для внушительности вида) и принялась жечь глаголом сердца окружающих, как умела – то бишь напалмом.
И чего там только в речи не было! И про то, что Куротсучи-сан им всем как отец (бог, создатель, брат – нужное подчеркнуть), и что нужно что-то срочно делать, а также на повестке дня (то есть, ночи, конечно же!) были разобраны вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» И если на первый вопрос большая часть рабочего персонала казарм двенадцатого отряда затруднялась ответить, то на второй предложений не было вообще.
Делать что-либо с Куротсучи не хотелось никому, хотя и оставлять начальника в таком состоянии было просто опасно для жизни. Их жизни, разумеется.
Ситуация становилась критической. Но фиолетовый – не зря цвет творчества! И в последний момент, когда надежда казалась потерянной, последние онигири – съеденными, а где-то на краю иссиня-черного неба Сейретея забрезжил острыми голубыми зубцами рассвет, в голову Юке пришла наибредовейшая, но крайне перспективная мысль:
- А может, его к Заэль – Аполло Грантцу отправить?.. - Тишина и отсутствие неодобрительного хохота придало ей уверенности. - Не, ну а что? Ученый ученого всегда поймет, как псих психа. Правда, в нашем случае это немножко одно и то же... Да и как будто поставить врата для нас – проблема!..
Нечеловеческая масса нечеловеческих созданий сонно и уныло зашевелилась.
Через полчаса за неимением других вариантов или просто от желания избавиться от вконец оборзевшего начальника было принято решение последовать предложению Юки.
Единогласно, разумеется.

**
Заэль проснулся от своего собственного дикого визга. Из темноты на него угрюмо пялились два желтых, крайне любопытных глаза.
- Дядя Зигмунд?! - в ужасе возопил он и тут же понял, что рейацу вроде как не соответствует предполагаемому объекту, и спросил уже тише. - Куротсучи Маюри?..
- Молчать, животное. Ты мне лучше скажи, что за ересь у тебя в формулах расчета степени распада духовных частиц при взаимодействии с радиоизотопным излучением?..
- Ересь?! - Заэль в чем мать родила помчался к своим компьютерам, попутно пытаясь спорить с Маюри и что-то ему объяснить...
**

- Куротсучи-сан, уважаемый, а вам не приходило в голову, каким образом вы тут оказались?.. - вкрадчиво и тактично начал Заэль, со следами легкой паники во взгляде наблюдая за тем, во что превратились материалы его исследований. - Вас там искать не начнут, нет?
Маюри тряхнул синей шевелюрой.
- Молчал бы, ты мне вообще по жизни теперь должен будешь за решение твоей проблемы.
Заэль мрачно подумал, что пора подыскивать новую стенку для битья головой об оную. Старая уже ни к черту.
**

А в это время... (тм)
В это время Готэй переполошился в поисках капитана двенадцатого, нужным людям был дан нужный втык, и была начата спасательная операция по вытаскиванию Маюри из Уэко Мундо. Сколько случайных жертв было в процессе – не знает никто.
Однако, продиагностировав состояние Маюри-самы на момент выковыривания его из Уэко как неадекватное, было решено поместить его в гигай и скоростным поездом отправить в тот мир, состоянию которого он соответствовал.

**
В дверь квартиры последнего этажа девятиэтажного дома раздался неожиданный звонок.
Юка лениво потянулась, с тоской глядя на двенадцать слоев какой-то лютой фигни в Вегасе, сваянной её же руками. Нет, в общем-то это была не фигня, но вполне себе клип. Только в пятом часу утра ей так почему-то уже не казалось.
... За дверью стоял высокий мужчина, с крайне странным - синим - цветом волос, в белом халате, а взгляд его... О! От этого взгляда у Юки в зобу дыханье, как говорится, не то чтобы сперло, но оно явно куда-то сместилось из тела.
То был взгляд «Вы все идиоты и не лечитесь».
- Куротсучи Маюри, - представился он и вошел без приглашения.
Юка судорожно протерла глаза и не смогла вымолвить ничего кроме:
- Э-э-э... Чаю?..
А про себя подумала: «Вот только бы он к компьютеру не пошел, там же Iryam... И арты... яойные... Господи, это ты меня наказать решил?»
- Не откажусь, - раздался приглушенный голос из коридора.
Юка нервно вздохнула, запихивая куда подальше на компьютере папку с артами. Отпуск капитана двенадцатого отряда обещал быть долгим.


Бета-версия.

@темы: фанфикшен

---

bleach icon's

[зая-изая]

@темы: аватары

---

Icons

[izja]

[1-50]BLEACH

Link

@темы: аватары

---

Швы

[Murury]

Название: Швы
Фандом: Блич
Автор: Murury
Бета: Taya-chan
Пейринг: Маюри/Урюу, скорее - мозгодробительный)
Рейтинг: PG
Жанр: ангст, психодел
Саммари: А что, если твоя жизнь зависит от человека, которого ненавидишь?
Предупреждения: возможный ООС, болеющий обоснуй.
Дисклеймер: не мое, все Кубо
От автора: написанно на заказ -Joe-, которой и посвящается Хотя боюсь разочаровать, ибо там, кажется, вовсе не то что ты хотела...






Это даже смешно, в какой-то мере…
Было бы...
Наверное…
Что будет, если запереть в замкнутом пространстве двоих, один из которых люто ненавидит другого, а второй испытывает разве что почти исчерпавший себя интерес? А если пространство - большое, и наполнено кучей голодных и злобных полуразумных тварей? Кто знает.
Быть может, еще одна интересная игра?
Хотя, это тоже - кому как.
Они оба - и Урюу, и Маюри - вполне осознают, что поодиночке им не выбраться. Это досадно. Просто ужасно досадно.
Лес Меносов - не то место, где можно выжить одному.
И ведь что обидно-то?
То, что победа уже одержана, что враги побеждены - а их вдруг, так глупо забрасывает в ещё один маленький ад. Только здесь противников гораздо больше и сражаются они не за цели и за идеалы, а за то, чтобы хоть немного утолить голод - долгий, злобный, как и они сами.
Мерзость.
***
Скоро Урюу начинает казаться, что то, что было раньше - это все или приснилось или он придумал.
А что, разве нет? Да что Вы?
Ведь это продолжается так бесконечно долго - быстрый шаг, уклониться от атаки, ударить в ответ залпом стрел. Так нехитро, так опасно-остро в начале - и так изматывающе чуть позже...
Или не чуть.
Может, он здесь бродит уже годами?
***
Всего две ночевки и Маюри приходится стереть грим. Он, оказывается, смуглый. И чем-то похож на Йоруичи-сан - желтоглазый, плавно двигается, часто улыбается.
Только вот, вечно щупающие пустоту кисти, похожие на жутковатых огромных пауков, и вечно разъезжающиеся в стороны зрачки сильно портят впечатление.
А улыбка у него слишком ненормальна, чтобы вызывать симпатию.
Он весь какой-то неправильный, жутковатый.
Может, конечно, красивый, в какой-то мере, но Урюу интересует не это.
У Урюу очень хорошая память. А потому ему интересно, как это так человек, вот так запросто кинувший ему в руки фотографию деда, может так спокойно и естественно прикрывать теперь спину. Ясно конечно, что это не от природной доброты и хорошего отношения. Но все-таки...
Конечно же, Урюу ему слегка благодарен. Нет, не за то, что Маюри так удачно прикончил незаметно подобравшуюся из-за спины тварь, и даже не за то, что удержал за шиворот, едва не удушив, когда квинси чуть не свалился в расщелину. Он благодарен ему за молчание.
Потому что, если бы Маюри начал говорить в своем обычном тоне «я-вам-тут-всем-делаю-одолжение-идиоты», Урюу давно бы уже убил или его, или себя. Тогда обоим, в любом случае, уже был бы конец. Но за три ночевки, оба едва перемолвились словом. И то, ничего более содержательного чем "Сзади!" или "Туда" или "Я спать" не прозвучало.
В какой-то мере он начинает понимать Ичиго. Это тяжеловато, когда единственным, что тебя спасает, становится то, что ты ненавидишь. Хотя, кто знает, что за существо этот его Пустой? Может, Ичиго его и не ненавидит совсем. С другой стороны, это совершенно не его дело. Урюу вообще с детства привык не совать нос в чужую жизнь.
Маюри сразу же, как они здесь оказались, стащил хаори и... Ну, вообщем, как-то незаметно от него избавился.
"Мешает", - пояснил, а тогда еще бледные пальцы с синими ногтями в очередной раз хищно загребли воздух.
"Это отвратительно", - думает Урюу, а Маюри только показывает ровный ряд белых зубов.
***
Здесь, в Лесу, оказывается, очень холодно. И темно. И... и вообще это место похоже на ледяной подвал с монстрами, прямо как, - Урюу усмехается, - в страшной сказке.
А ведь эту сказку тоже когда-то рассказывал дед.
Не-на-ви-дит. Урюу только увидев его, узнал, что значит это слово.
Но, тем не менее, стрелы исправно прошивают уродливую гадину, внезапно возникшую у капитана из-за спины. Тот не шевелится, почему-то держа руку за спиной. И... улыбается. Что за?..
А потом, Маюри делает шаг в сторону, демонстративно стряхивая на глазах рассыпающегося пеплом Пустого с лезвия Ашисоги Джизо.
У Урюу даже вопроса не возникает, что убило тварь.
Маюри фыркает, бросая короткое "Идиот". Разворачивается спиной и идет дальше.
И к черту гордость квинси, Урюу убил бы его. Отомстил бы за всех сразу. Этим гордость можно очистить даже от удара в спину. Просто закончить все, и будь, что будет - пусть даже он один здесь не выживет.
Пусть.
А Маюри оборачивается, приподнимая бровь, и Урюу понимает, что запросто может так поступить.
Рука не дрогнет.
Вот только уже не будет тогда Ишиды Урюу, а будет некто, выстреливший в спину.
Лук исчезает, и квинси снова идет вслед за человеком, которого и в мыслях человеком-то ни разу не назвал.

***
А потом его ранят.
Чье-то щупальце, с торчащими шипами и сочащееся не то сукровицей, не то белым бульоном.
В конце концов, это должно было случиться.
И, конечно же, не с черт-его-знает-сколько-летним Маюри.
Предплечье теперь глубоко вспорото. Кровь очень медленно, как-то задумчиво, падает в пыль.
Сразу становясь зеленого цвета и расцветая ярко-оранжевыми, будто язычки пламени, маленькими цветками. Это так легко, так радостно, что Урюу наверняка бы закружился волчком от восторга. Но миру вокруг, наверное, тоже становится весело - и он начинает кружиться вместо него, качать на смуглых, почему-то с синими ногтями, руках. Почему это у мира синие ногти?
Какая нелепица.

***

А очнулся он от боли.
Сильной, жгучей, будто бы куда-то - а точнее, к предплечью, - приложили раскаленную железку. И возят ею вдоль раны - туда-сюда. А потом еще раз.
И ещё.
Надо как-то отодвинуться от... Этого.
Урюу начинает, медленно, как во сне возиться, но тут же замирает, услышав над головой знакомый, просто до омерзения знакомый, голос.
- Ага, очнулся, квинси, - потом его вздергивают за шкирку вверх - так, что в глазах двоится и мутит. - Рот открой, идиот.
Урюу, будто в полусне, послушно разжимает - он, оказывается, сжал их, - зубы. В рот тыкается край... чего-то, и в рот льется... О, такой дряни Урюу, кажется, в жизни не пробовал. Он пытается отшатнуться, оттолкнуть Это, но ничего не выходит.
Кто-то грубо дергает за волосы на затылке, запрокидывая его голову, пытаясь заставить выпить мерзкую жижу.
Это похоже на пытку.
Да, Урюу слышал о таком - когда в человека силком заливают какую-нибудь дрянь, до тех пор, пока чего-нибудь внутри не лопается.
Но это заканчивается гораздо быстрее и его оставляют в покое. Даже почти-бережно укладывают спиной на... Урюу не в курсе, что это - но оно, по крайней мере, лучше, чем голые камни.
А потом чувствует на своих губах чужие: тонкие, сухие, обветренные. Где-то в голове мелькает дурацкая, паническая мысль (А! Спасите-помогите! Это же мой первый поцелуй!), но сознание слишком затуманенно, чтобы принять её адекватно.
В общем, это было приятно и легко ровно до того момента, как вместе с чужим языком в рот ворвалось это... "Лекарство", да?
Да что же за…
Последнее, что он запомнил перед тем как провалиться в сон: прищуренные желтые глаза, и какое-то... слишком непривычно-сосредоточенное лицо.
***
Было больно. Очень, очень больно - и опять Маюри - теперь квинси помнил, что этот смуглый синеволосый человек – Маюри, отпаивал его каким-то раствором.
Он на этот раз не сопротивлялся, пусть давясь и морщась, но выпил все до капли. И снова заснул, с удивлением отметив в себе нечто подозрительно похожее на благодарность.
Забавно же.
***
На третий раз Урюу уже смог нормально сесть, привалившись к стене.
Оказалось, что Маюри ухитрился дотащить его до какой-то пещеры, которых здесь было... Не мало. А то, на чем он лежит - капитанское хаори.
Ого. Щедрость какая.
- Эй, мальчишка, - Урюу резко поворачивает голову, Маюри стоит у входа, спиной к нему.
- Что?.. - квинси ловит себя на том, что голос стал похож на карканье: отрывистый и хриплый.
- Ты с перевязкой, - он кивает на его руку, обернувшись, - долго не протянешь, сдохнешь либо от кровопотери, либо без руки куковать будешь. Тот Пустой был очень... Забавным, кровь у тебя не запечется. Но можно, - он смотрит вверх, усмехаясь. Потом резко переводит взгляд на него. - Зашить.
Урюу давится воздухом.
- С ума сошел?! - он широко раскрывает глаза, глядя на усмехающегося Маюри.
Подскакивает на месте, тут же скривившись от накатившей боли.
Маюри скучающе разглядывает ногти на правой руке.
- Хочешь умереть, мальчишка?
Повисает тишина.
Конечно, Урюу не хочет умирать.
Но! Одновременно и страшно, и странно доверять... Доверяться ему. Он же его ненавидит?
Маюри фыркает, скосив один глаз на него. И как так получается? Будто оба глаза по отдельности.
- Или, может быть, стать последним бывшим, - он издевательски усмехается, - квинси?
Урюу тут же хмурится, сверлит взглядом, почти озлобленным.
Вот же.
А ведь прав, прав - пусть урод, пусть ублюдок... Но какой из него квинси - без руки-то? А боль...
Боль - стерпит.
Маюри стаскивает косоде, полностью поворачивается к нему - кровью видно не хочет пачкать. Хотя что там уже пачкать-то? И так уже все в пыли и...
О, ками.
Кожа у него смуглая, будто покрытая загаром, причем многодневным - хотя Урюу даже не пытается предполагать, сколько же лет ее не касалось солнце. "Ультрафиолетовое излучение" - так Маюри, наверняка, предпочитает. Ученый же. Но это все...
У Маюри все тело покрыто шрамами. Испещеренно. Как какой-то дикий узор - шея, плечи, руки - на животе почему-то особенно много. На смуглой коже они кажутся светлыми полосками, будто прожилки на каком-нибудь камне. Или как росчерки швейного карандаша на ткани. Наверное, Маюри и сам не помнит, какие из них получил в сражениях, а какие - сам нанес себе в ходе бесконечных экспериментов.
Все они – шрамы, пересечены тонкими черточками. Тоже белыми, будто стрелки на все той же ткани.
Это же швы.
Много. Много швов.
Маюри вообще похож на латанную-перелатанную куклу.
Жутко.
- Так что, квинси? Тебе еще... Страшно? - последнее произнесено до того издевательски, что могло бы сойти и за смертельное оскорбление.
Урюу вспыхивает, будто бенгальский огонь под Новый Год.
- Я не боюсь! - право же, мальчишка, такой ещё мальчишка...
- Тогда плечо подставляй, идиот, - у всех свои предпочтения. Кто-то вот говорит "молодой человек", а Маюри - "идиот". Разницы он особой не видит - из первого ведь следует второе, не так ли?
Маюри считает, что так - и никак иначе.
В чем-то он конечно прав.
Двигается он, вроде как и не торопясь, и на показ - но почему-то Урюу не успевает уследить, откуда в его пальцах появились катушка толстых хирургических синих ниток, какой-то - вроде бы пустой - бутылек и странная, загнутая игла.
Квинси поворачивается боком, только сейчас замечая, что Маюри оторвал рукав от его формы. И, - замечает он, - кажется, еще и на полоски его разодрал, перевязав рану. С одной стороны - поднимается злость за испорченную одежду, с другой - хорошо хоть перевязал.
А Маюри садится рядом на колени, дергает руку за запястье вверх, начинает быстро разматывать "бинты". Потом, развинчивает крышку на той самой, пустой бутылочке.
Оказывается - не пустая.
Урюу почти с воем отшатывается - да это же чистый спирт. Но Маюри крепко удерживает на месте, не давая выдернуть руку, доливает почти до конца.
Спирт, перемешиваясь с снова начавшей сочиться кровью, падает на хаори, оставляя красные пятна.
Урюу сжимает зубы, а Маюри улыбается.
- Дезинфекция, - поясняет.
- Садист, - а до этого Урюу и не в курсе был, что может так говорить - не говорить, шипеть - как разозленная змея.
- Пфф. Ты разочаровываешь меня все больше и больше. Так мечтаешь получить заражение крови? - это он говорит, уже отпустив его, доливая остаток на иглу.
Потом - разматывает нитку, откусывает. Урюу снова поражается, до чего белые и острые даже на вид у него зубы. Вставляет нитку в иголку, протягивает, завязывает кончик.
- Терпи, квинси. Я не врач, я ученый. Так что будет, - он фыркает, - очень больно.
- Делай давай. - сквозь зубы шипит Урюу, снова подставляя раненное предплечье.
- Зубами зажми что-нибудь... Ты, конечно, уж слишком много болтаешь на мой взгляд, но если ты себе язык откусишь, окажется, что я зря с тобой возился. Не люблю делать напрасную работу, знаешь ли.
Если бы не воспитание, квинси обязательно его послал бы.
Но...
Откусить себе язык он уж точно не хочет - потому зажимает в зубах ткань второго, неразодранного рукава.
- И не дергайся.
А потом начинается.
А когда-то Урюу думал, что у него… Ну, если не железная, то по крайней мере, крепкая выдержка.
Оказывается, ее хватает только на то, чтобы не орать в голос, выпустив рукав изо рта. Но все равно – почти каждый раз, как игла втыкается в кожу, из горла вырывается сдавленный стон.
Это невыносимо.
Какой-то болезненный алгоритм.
Раз – нажатие. Два - игла проходит сквозь кожу – аккуратно и медленно, ме-е-едленно. Три - за ней тянется нитка, вроде гладкая – но будто царапающая изнутри.
Тянется и тянется, и каждые несколько секунд до нового стежка растягивается в маленькую болезненную бесконечность.
Если об этом думать, если считать про себя – становится как-то… Попроще. Тогда сосредотачиваешься не на боли, а на счете.
Раз, два, три-и…
Раз, два, тр-ри-и…
Да черт же, пусть это кончится.
Пусть.
Это.
Кончится.
Ну пожалуйста.
По-жа-луй-ста.
И, конечно же, он дергается, еще как дергается. Если в начале получается хоть как-то держаться, то под конец на каждое «раз» он вздрагивает всем телом, чисто инстинктивно уже пытаясь уйти от боли.
Маюри что-то злобно шипит сквозь зубы.
Потом хватает свободной рукой за локоть, наверное, до синяков. Урюу почти не чувствует – но, кажется, становится не так больно.
А потом все вдруг заканчивается – целую минуту квинси ждет продолжения – но его не следует. Выпускает изо рта рукав, оборачивается.
Маюри… Улыбается.
- Лицо попроще сделай, квинси.
Нет, определенно, он его когда-нибудь убьет.

***
Потом выясняется, что с момента ранения прошло примерно девять часов. А с момента появления здесь – четверо суток и четыре часа. И еще двадцать восемь, нет - двадцать девять минут.
Маюри, оказывается, считал.
Считает.
"Внутренние часы" - снова поясняет.
И Урюу не уверен, говорит он о ощущении времени, или же у него и правда где-то внутри беззвучно тикает какой-то сложный механизм.
С ума сойти.
***
Нет, ну конечно же, они выбираются потом.
Да и как могло быть иначе?
Маюри - не тот человек, который позволит себе так просто умереть - и это даже не от особого желания жить.
Просто, пока есть хоть один незаконченный проект, мало-мальски темное пятно в знаниях, возможность что-либо усовершенствовать - будьте уверенны, Куротсучи Маюри останется жив. Даже если вы будете очень стараться сжить его со свету - ничего у вас не выйдет.
Надейтесь только не стать объектом его интереса.
***
Потом уже, по здравом размышлении, до Урюу доходит одна простая мысль - а ведь Маюри наверняка выжил бы и один, не особо напрягаясь при этом.
И не тот он человек, чтоб потом перед кем-то за него отчитываться.
И не то, что бы...
Хотя, наверняка - он просто все еще надеется заполучить такой чудный образец к себе в лабораторию.
***
Перед тем как отозвать обратно в Сейрейтей - старшему составу позволяется сутки-двое пробыть в Генсее.
Урюу это время тратил с пользой - отсыпался.
Все-таки несколько суток дерганного, на час-два непериодического сна - не так-то просто.
Но просто, нет, конечно не из-за знакомой реацу, он захотел прогуляться именно в Том парке.
И вовсе ничего, что гулять он отправился в три часа ночи, правда?
- Я когда-то безумное сердце положил, не просясь, в твои руки... - поет радио чьим-то глубоким, красивым голосом. Вот - даже радио еще работает - наверняка, для таких вот "поздних гуляльщиков".
Маюри смотрит, как обычно, с легкой насмешкой. Хотя, это не все, наверное. Теперь там есть и ещё что-то - испытывающее, странное, тоскливое почти. А пальцы почему-то замерли, и от этого весь Маюри кажется каким-то... Другим.
Урюу стоит прямо, держит осанку. Свет фонаря отсвечивает от стекол его очков - так, что глаз не видно. Но губы у него сжаты почти в полоску - гордость?
А потом он снимает очки, и протирая их, смотрит - слегка расфокусировано. Без очков он кажется не то удивленным, не то обиженным, не то... Да кто его разберет?
- Счастливо оставаться, квинси. Смотри не умри до того, как окажешься в моей лаборатории, - Маюри привычно широко улыбается, но в глазах нет обычного ехидного блеска.
- Я... Постараюсь, - и снова надевает очки, делающие лицо строгим и взрослым. И голос у него спокойный и вежливый, но обычной ненависти в нем определенно нет.
Это потому, что он сонный, определенно.
- Уж будь любезен, - фыркает Маюри, почти презрительно.
И в его голосе, конечно же, не промелькнуло и тени...
А потом он уходит, не оборачиваясь.
Шрам на предплечье начинает ныть.
В конце концов, скоро шов надо будет снимать.

@темы: яой/слэш, фанфикшен

---

[.мармелад]

Bleach - 25.

@темы: аватары

---

Реклама

[_Ayame_]

Приглашаем всех в новое сообщество, где проводятся конкурсы по созданию графических изображений, в том числе и по фэндому Bleach.

Надеюсь правила не нарушаю

@темы: реклама

---

Фанфик

[Okana]

- Название: Из записок шинигами.
- Альфа:  Okana
- Бета:  [Chimera]
- E-mail: [email protected]
- Жанр: Ангст, драма, романтика
- Рейтинг: PG-13
- Персонажи и пейринги: Рукия, Акеми (НЖП)
- Предупреждения: возможен ООС, POV, новые персонажи
- Размер: миди
- Статус: в процессе
- Размещение: С разрешением автора
- Фэндом: Bleach
- Дисклеймер: Всё принадлежит своим законным владельцам
- Саммари: Простая тетрадка, которая изменит всю жизнь.
- От автора: Мизуки! Спасибо тебе за вдохновение.

1 глава

1 Глава.
Загадочная Тетрадь.

Готей 13. Сообщество душ уже на протяжении многих лет выращивает элитных шинигами, которые должны быть готовы ко всему. Академия, уроки, задания, практика, сражения – все это закаляет простые души, готовя их к настоящему бою. Такой же начинающей шинигами была Кучики Акеми. Дочь великого Кучики Бьякуи. Будучи совсем молодой, она загорелась желанием стать настоящим элитным шинигами. Отец, идя на поводу у своей дочери, разрешил ей поступить в академию, но все же приглядывал за ней время от времени.
Молодая девушка на вид лет шестнадцати. Длинные волосы были собраны в хвост, и лишь две пряди волос падали на лицо, короткая челка и карие, выразительные глаза. Немного смуглая кожа и изящный стан. Характер девчонки-сорванца (ну, конечно, с таким-то папочкой), её любимая привычка была исчезать куда-нибудь со своей непонятной тетрадкой, которая всегда была вместе с ней. Своими выходками она всегда сводила с ума отца, но он все равно ничего не мог поделать. Единственная дочь – его беспокойство можно понять.
Свою мать ей так и не довелось увидеть, но об этом она очень редко задавала вопросы, зная поведение отца. Каждый раз, когда она пыталась что-то спросить у него, лицо его тут же менялось, взгляд становился ледяным, а глаза как будто исчезали, погружаясь во мрак. После нескольких попыток она бросила затею о том, чтобы узнать что-либо. Если он не говорит, значит, есть на то причины. Так она внушала себе, но после того как она нашла тетрадь, что и стало причиной её постоянных исчезновений, любопытство взяло верх.
***
- Что это? – начинающая шинигами подняла с пола затрепанную тетрадь и стала аккуратно её рассматривать. – Интересно, как это здесь оказалось?
Обычный обход территории вместе со своим капитаном.
- Акеми, ты что там делаешь? Мы уже уходим, поторапливайся! – строгий, но все же добрый голос Укитаке-тайчо.
- Уже иду! – спрятав тетрадь и подбежав к командиру, сказала девушка.
- Акеми, что так долго? Не забывай, что по твоей вине меня может безжалостно растерзать твой отец! – иронично пожаловался командир.
- Укитаке-тайчо! Простите.
- Ну ладно, возвращаемся!

После учебы в академии её определили в 13 отряд. Поначалу, все относились к ней с почтением, а некоторые упрекали за спиной. Каждый раз, слушая эти разговоры, она проклинала своего отца! Ведь чаще всего обращали внимание лишь на то, что она - дочь великого главы клана Кучики. И никогда не смотрели на то, кто она есть. Но единственный человек, который никогда не смотрел на её положение, был её командир. Он стал ей кем-то ближе, что-то вроде друга. Он всегда чувствовал, когда её настроение менялось и, конечно, давал много советов. Иногда мог накричать или дать нехилый подзатыльник – но именно за это она так любила и уважала его, за понимание и поддержку.
Конечно, на фоне бессердечного отца, который только и знал, что беспокоиться о ней, но при этом практически никогда нормально с ней и не говорил, тайчо действительно был для неё близким человеком, возможно, даже ближе, чем отец.

Тяжелый день, наконец, подошел к концу, и Акеми с нетерпением отправилась к себе в комнату. Целый день, она терпела целый день, чтобы добраться до этой неизвестной тетради. Зайдя в комнату, девушка стала с интересом её рассматривать. Пролистав все страницы, она нашла там несколько странных рисунков, что привлекли её внимание. Акеми немного покосила взгляд и начала читать с первой страницы.

«Моё имя Рукия. Фамилии у меня нет, также как и близких людей.
Руконгай, 78 район – место, в котором я переродилась.
Говорят, этот район считается одним из самых опасных, но я этого не знаю. Говорят, что, перерождаясь, ты обретаешь новую семью, новую жизнь, новые заботы. Но все это ко мне не относится. Дом. Кто-то называет его очагом семьи. И не важно, как он выглядит. Но и это ко мне не относилось.
Я была брошена. Кто-то поговаривал, что у меня была сестра, кто-то говорил, что меня просто нашли. Я росла в доме, нет, скорее в заброшенном здании. Там не было никого. Совершено одна, но меня это не пугало, ведь я даже не знаю, как это… жить с кем-то.
День как день, ночь как ночь. Ничего не менялось. Одиночество. Все, что было у меня.
Дети в этом районе были такие же, как и бродячие собаки. Не зная, куда деваться, что делать. Абсолютные сироты. Никому не нужные. И если один из нас умрет, ничего не изменится…

До того момента я всегда была одна…
Тихий день. Я как всегда сидела на крыше здания, это стало моей любимой привычкой. Наблюдая за веселыми лицами, и радоваться вместе с ними. Хоть они не одиноки.

За углом раздался шум. Я оглянулась. Четыре мальчика бежали с кувшинами в руках, за ними гнался какой-то дядька. Долго не думав, я спрыгнула с крыши и направилась в их сторону…

- Спасибо, что помогла нам, - произнес мальчик с красными волосами. Стало не по себе. Впервые, кто-то мне говорит «спасибо», кто-то просто говорит со мной. – Где ты живешь?
- Я?
- А я, по-твоему, что со стенкой разговариваю?!
- Ну…
- Ты что, тупая? – он заглянул прямо в глаза, наблюдая за реакцией.
- Сам придурок, - врезав ему, сказала я.
- Ах ты!
Он что-то выкрикивал возмущаясь. Маленькая драка. Наше первое знакомство.

Наконец, я нашла свою семью. Это чувство, что заполнило все сердце. Я не думала ни о чем. Это просто было не важно. Когда ты нашел своё место в жизни, тебя больше ничего не заботит. И даже тот голод, что я испытывала в последнее время. Было странно, но я старалась не обращать на это внимание. Ведь семья – это то, что так дорого сердцу.

Но время шло, а 78 район так и не менялся. Хотя нам было все равно. Мы вместе – и это то, что никогда не изменится… так нам казалось…
Оказалось, что я и Ренджи владеем духовной силой, но и это ничего не меняло. Нам… мне не хотелось оставлять такую жизнь, меняя на погоню в никуда.
Мы стали понемногу расти, вернее мальчишки, а я так и оставалась маленькой.
Детство – это то, что дорого моему сердцу до сих пор. Нас было пятеро. Дружная семья. Мы всегда помогали друг другу. Вместе ходили ловить рыбу. Вместе радовались. Вместе смеялись. Вместе плакали. И годы летели незаметно. Пока не настал тот день…

Однажды мы забрались в заброшенное здание. Оно казалось очень большим и загадочным, даже наводил страх. Ради любопытства мы решили заглянуть. Внутри не было ничего интересного, простой дом, наверное, в нем уже давно никто не жил. Все было покрыто толстым слоем пыли. Где-то пробегал паук. Мы решили разделиться и осмотреть каждую комнату, вдруг найдем что-нибудь.
Я как обычно полезла на крышу. Вид был прекрасным, наверное, это самое высокое здание, на котором я только была. Тишина. Легкий ветерок щекотал лицо. Я наслаждалась этим зрелищем, пока мое внимание не привлек чей-то крик.

- Рукия! Рукия! – громкий рев Ренджи. В душе тут же что-то оборвалось.
Я ринулась вниз. Оказалось, что одна из комнат развалилась (стена обрушилась), а там находились, троя наших мальчишек. Что делать? Ренджи побежал звать остальных, чтобы убрать камни, а я как беспомощный ребенок лишь наблюдала за этим.

Всех вытащили, но двое из них погибли, а один был при смерти. Разум отказывался принимать происходящее. Смотреть на безжизненные тела и на то, как они с легкостью исчезают – невыносимое мучение. Ноги как будто приросли к земле, а глаза заливались слезами. Я не могла сказать и слова. Услышав тяжелый вскрик друга, я ринулась к нему.

- Рукия-чан… Обещай… Обещай! Что ты с Ренджи обязательно станете шинигами! И будите жить лучше... Рукия-чан… - последние слова сорвались с безжизненных губ. Он закрыл глаза. Душа вновь покинуло форму тела. Тело - еще одна форма души, кто же создал эти правила? И знают ли они как тяжело терять друзей?…
В этот момент я ничего не слушала, ни то, как кричал Ренджи, ни то, как зарыдали остальные, ни то, как сердце с криком разрывалось на части…»

Закрыв тетрадь, шинигами растерянно посмотрела на свои руки, затем прикрыла ими лицо. Внутри все перевернулось. Дневник. Наконец-то она поняла, что нашла. Но кто была эта Кучики Рукия?..

2 глава

2 Глава.
Новый лейтенант 13 отряда.

Молодая шинигами находилась на одной из улиц Руконгая. Найдя, наконец, нужный ей район, она кинула взгляд на все то, что её окружало. Увиденное просто поразило сознание. В воздухе пахло чем-то неприятный, и этот запах ужасно бил в нос. Казалось, жизнь в этом районе тихо уходит прочь.
Люди? Души? Нет, разве они были похожи на людей или душ? Скорее просто их подобие. Они будто были беспорядочно разбросаны по улице как ненужные вещи, которые просто выкинули. Кто-то что-то тихо нашептывал себе в утешение, кто-то просто валялся на земле, кто-то кричал, находясь в нетрезвом состоянии и ругая весь Руконгай, а в особенности шинигами…
Дети же были одеты вообще непонятно во что: какие-то тряпки, если их можно было так назвать, были явно на несколько размеров больше. По худощавым телам можно было точно сказать, что они вовсе не ели, а то и не пили уже несколько дней…
Беспомощное положение. То состояние, в котором находилась шинигами, невозможно было описать. И только отдельные фразы беспорядочно бились в голове.
«Люди… Души… Как так? Это не может быть правдой… Нет! Я не верю! Что же это за район?.. Разве можно жить здесь?»
Девушка была в шоке, не веря своим собственным глазам. Обхватив себя руками, она ощутила, как по телу пробегает дрожь. Да… все было именно так, как описано этой загадочной шинигами.
Немного отойдя от шока, девушка подняла глаза и увидела мужчину, который направлялся в её сторону. Охваченная страхом, она не понимала, что происходит и что может произойти…
- Ты! Да, ты, шинигами… Я с тобой говорю! Что? Решила посмотреть на то, как из-за вас страдают другие обычные души? А? – с криком раздался мужской голос.
Тело странно себя вело. Такой атмосферы оно еще никогда не испытывало. Отрицательные эмоции этого странного мужчины пугали её. Девушка не знала, что делать… и не смогла даже проронить в ответ и слова.
- Эй! Я тобой разговариваю! – больно ткнув её в плечо, выкрикнула разъяренная душа.
От удара хрупкое тело немного покачнулось, но шинигами все же удержалась на ногах. От мужчины неприятно пахло алкоголем, который дурманил разум, и девушка была уже на грани реальности. Голова ужасно болела. Дышать становилось тяжелее. Она чувствовала, как теряет сознание. Силы покидали тело… Что же дальше будет?
- Эй! Нельзя так разговаривать с девушкой! – раздался чей-то голос за спиной.
Теряя сознание, шинигами смогла только обернуться и разглядеть ярко-рыжие волосы и странную игрушку за спиной незнакомца.
- Эй! Ичи? Ты его бить собираешься?..
«Да, и к тому же она, кажется, разговаривала…»

***
Придя в сознание, девушка медленно открыла глаза. Резко поднявшись с кровати, она попыталась осмотреть местность, но голова тут же отозвалась гулкой болью. Наконец поняв, что находится в комнате, шинигами пыталась вспомнить все, что с ней произошло.
« Так… Я сбежала из дома… Нашла тот район…»
Страх вновь овладел разумом, слезы сами полились из глаз, а тело охватила дрожь… Картинки сами рисовались, несмотря на все усилия девушки прогнать их. Овладев собой, она вспомнила о причине её появления в том неприятном районе.
« Тетрадка! Где она? » - осмотрев все свои вещи, и не найдя предмет своего интереса, шинигами грустно опустила голову.
« Как же я могла… потерять?.. Нет. Рыжий парень… Где он? Возможно ли то, что тетрадь осталась у него?» - она решила немедленно пойти на поиски незнакомца, но как только девушка встала, тетрадь выпала из-под одеяла.
« А? Что? Так её никто и не забирал… И что со мной в последнее время? Кажется, я с ума схожу… И все же, кто был этот незнакомец? И как я оказалась в своей комнате?»
От новых рассуждений её отвлек стук в дверь. Подняв глаза, шинигами увидела женскую тень за дверью, сразу же узнав в ней помощницу отца, она спрятала тетрадь и закуталась в одеяло, закрывая уши и делая вид, что спит.
- Акеми-сама, вас вызывает к себе ваш отец, - спокойно произнес женский голос и, подождав ответа, которого так и не последовало, она продолжила уже немного на повышенном тоне, – Акеми-сама, я знаю, что вы не спите! Выходите, пожалуйста, вы же знаете… - не успев договорить, ее прервали.
- Да, передайте, что я уже иду, - устало ответила девушка, приоткрыв глаза.
« Вот так всегда, что же за отец такой?..» - жалобно возмущалась она по дороге в кабинет его превосходительства.
Открыв дверь в комнату, и найдя там отца, который сидел за столом спиной к ней, как обычно, Акеми не решилась подойти ближе и осталась у порога.
- Отец, вызывал? - робко произнесла шинигами.
Даже не взглянув на неё, он произнес без особых эмоций:
- Где ты была?
- Я… ну… это… гулять ходила, - хоть и определенных эмоций не было, но она чувствовала, как атмосфера накаляется, похоже отец злится…
- Куда?
- В Руконгай.
Наконец обернувшись, он кинул на неё злой взгляд, и девушка, немного отшатнувшись, сразу же стала просить прощения.
- Простите-простите, этого больше не повторится.
- Иди к себе в комнату, – бросил в ответ отец и опять принялся за работу.
- Хорошо… - тихо сказала девушка, – А тот рыжий парень, что принес меня, где он сейчас? Это ваш друг? Я бы хотела отблагодарить его, если бы не он… - неловко промолвила шинигами, представляя, что могло бы произойти…
- Отправляйся в свою комнату, - твердо произнес глава клана Кучики.
Девушка послушалась и мгновенно исчезла из вида.
– Рыжий парень значит… - тихо произнес отец, после того как захлопнулась дверь.
Ветер ворвался в окно, принеся собой нежный запах и одинокий лепесток сакуры…

Оказавшись в коридоре, шинигами свободно выдохнула:
«Фух… пронесло, еще бы чуть-чуть… Ну ладно, я жива – и это главное, значит, можно и отдохнуть»
Спокойным шагом она направилась в свою комнату. Плюхнувшись на кровать, девушка, не теряя времени, принялась читать тетрадь дальше.

«И сердце рвется на части от непреодолимой боли…
О чем я думаю, когда вспоминаю прошлое?.. Что именно я испытываю. Так тяжело объяснить.
Трое друзей погибли, остались только я и он – и больше никого. Сделав надгробные кресты, мы молча стояли, наблюдая закат. Слов и не нужно было, сердце болело так, что даже иногда закладывало уши. Хоть нас и осталось двое, но в воздухе так и парило одиночеством. Мы оба все понимали и даже в чем-то винили себя. Если бы мы не пошли туда… если бы мы просто остановились, если бы… если бы…
Но этого «если бы» не было и уже не будет. Потому что время никого не ждет. Учитывая это, я старалась жить дальше. Но этот порез на сердце так и не заживал. Дни как дни, ночи как ночи, но все же что-то изменилось… во мне. Жизнь, казалось, проходит мимо. Было понятно, что так больше не может продолжаться…
В очередной раз придя на могилы друзей, Рен… - «странно, что это за пятно? От него имени совсем не видно…» - посмотрел на меня утешающим взглядом и произнес как-то робко:
- Рукия, давай станем шинигами… - приглушенный голос и несколько слов заставили меня проснуться от то сна. Все это время было плохо не мне одной. Как же я раньше этого не замечала? Я совсем позабыла о нем со своими проблемами… В душе вдруг зародилась тоска вперемешку с радостью. На глазах появились слезы…
- Рукия, ты чего? Если ты не хочешь только скажи…
- Прости меня. Я… мы… давай станем шинигами. И будем жить по-другому, – сквозь слезы вымолвила я.
Те чувства, что я испытывала в этот момент. Это были и тоска о потери, и радость с другом, и счастье о том, что жизнь продолжается вместе с нами. И мы не можем хоронить себя вместе с теми, кого уже нет, ведь мы живые – это я поняла в тот день».

- Да… я вот рисовать она и вправду не умеет, – с ухмылкой сказала девушка, взглянув на заплакано-радосные рисунки.
Снова стук в дверь. На этот раз это был помощник её капитана.
- Акеми-сама, вас вызывает Укитаке-тайчо, - послышался мужской голос.
- Хорошо, сейчас буду, - быстро встав, она направилась в казармы своего отряда. Со своими прогулками шинигами так редко появлялась в своем отряде, что, похоже, капитан уже стал беспокоиться.
- О! Акеми-чан, как поживаешь? – буйный мужской голос, такой знакомый.
Обернувшись, девушка увидела довольно высокого шинигами в капитанском хаори и с ярко-красными волосами.
- Ренджи-сама! Как я рада тебя видеть, - радостно вымолвила Акеми, – Вам, кстати, очень идет новая форма.
- Да… спасибо – немного смущено ответил капитан, – А ты что? Опять от папочки прячешься? – потрепав её по голове, с усмешкой сказал Абараи.
«А сам-то тоже его боится» - пронеслось в голове у девушки.
- Нет, не в этот раз. Между прочим, в прошлый раз это ты меня ему сдал! – грозно сказала она.
- А? Ну… сама понимаешь, – с натянутой улыбкой, оправдываясь, сказал тайчо.
- Ладно, меня Укитаке-тайчо просто к себе вызывал.
- А… Я думаю, знаю зачем, – с улыбкой произнес он, – Кажется он, наконец, нашел себе лейтенанта… ну, я надеюсь на это. Все, мне пора бежать, иначе твой отец… - его лицо тут же помрачнело, и Ренджи направился в сторону поместья клана Кучики, снова потрепав напоследок шинигами.
Абараи был ей как родной брат, а главное другом. Они могли просто пойти погулять или забраться на самое высокое здание и разговаривать до тех пор, пока отец не начнет бить тревогу. Беситься, пока не кончатся силы и терпение Бьякуи. Он всегда был рядом и подбадривал после грозных лекций отца, хотя лекций особо и не было, но ведь один только взгляд Кучики приводили её в ужас, да и Абараи тоже… Девушка могла прибежать к нему в слезах, зная, что он всегда поможет.
Но после того как отец назначил Абараи капитаном шестого отряда, а сам в это время занялся работой над кланом, они стали реже видеться. Хотя она была очень рада, за то, что её друга, наконец, повысили.


- Ну? Так ты согласен? – спросил капитан, не отрываясь от игры.
- Куда мне в лейтенанты, Укитаке-тайчо? – неуверенно начал шинигами.
- Надо же когда-то начинать, да и ты сам понимаешь… у тебя нет выбора, - умеренно продолжил капитан 13 отряда, переставляя фигурки сёги.
- Да, но…
Атмосфера была спокойная, несмотря на всю тяжесть разговора. Тишина. Порыв ветра и только стук от преставления фигур. Мелкие лепестки сакуры опускались в озеро. Колебание. Как в сердце шинигами. Легкий ветерок играл с рыжими волосами, даря приятное ощущение его хозяину.
- Кучики Акеми – это её имя, - первым нарушил тишину тайчо.
- Кучики, значит… – усмехнулся парень.
- Ты сам понимаешь, что ты не можешь находиться здесь, не занимая никакой должности. Для тебя это самый подходящий вариант.
- Вы так думайте? – неловко почесав затылок, промолвил шинигами, – Но я думаю, что подхожу для этого…
- Эй! Ты, тупоголовый! Вы уже целый час сидите тут! Какого я должен так долго ждать? – раздался откуда-то недовольный голос.
Лицо юноши тут же преобразилось в недовольную гримасу. Он с яростью достал плюшевою игрушку из кармана, злостно выкрикнув:
- Кон, какого черта?! Я же сказал тебе сидеть тихо! – он уже собирался врезать по плюшевой морде, но игрушка ловко выпрыгнула из рук, и врезала ему ногой прямо в лицо со словами:
- Если ты отказываешься, то я – нет! Я остаюсь!
- Ах ты!
Такая драка - их обычный образ жизни. Это все, что у них осталось, ведь её уже нет рядом…
- И ты снова проиграл. О, Кон, здравствуй, как жизнь? - весело проговорил тайчо.
- Что? – отвлекшись от надоедливой игрушки, проговорил парень, глядя на положение его фигур, - Да… в этом я и правду не силен… - безнадежно прошептал он в ответ, почесав затылок.
- А? Да какая жизнь, по-вашему, может быть с этим бесполезным шинигами? – ворчал Кон, пока Ичи осматривал свой еще один проигрыш.
Рассмеявшись, Укитаке-тайчо оглядел шинигами, и воспоминания нахлынули новой войной. Ведь когда-то это был просто временный шинигами, который только и делал, что приносил много проблем. Но для неё он был чем-то больше, наверное… ведь…
- Ну, я думаю, ты согласен. Должность лейтенанта позволит тебе не только увидеть её дочь, но и обучать. Она очень похожа на свою мать, особенно глазами… - чуть приглушенно, добавил тайчо, – Хотя ты ведь видел её уже, - улыбнулся он.
Немое молчание, никто не хотел вспоминать прошлое. Ведь этот субъект, о котором сейчас шла речь, был полностью связан с ним. Оба ходили вокруг до около, дабы не нарушать ту дистанцию.
- Укитаке-тайчо, вызывали? – нежный женский голос послышался в дверях.
- Акеми, проходи, я познакомлю тебя с новым лейтенантом 13 отряда, а также с твоим учителем.

Услышав женский голос, Ичиго стало не по себе. Оглянувшись, он увидел только тень фигуры в дверях. Сердце бешено колотилось в груди, будто так и хотело выпрыгнуть оттуда. Холодный пот охватил тело. Дверь медленно открывалась, а дышать становилось все тяжелее. Нервно сглотнув, он ожидал её появления.

@темы: фанфикшен

---

Самайн

[Murury]

Название: Самайн
Автор: Murury
Бета: Taya-chan
Пейринг: Хичиго/Ичиго/Кон
Жанр: да, PWP. Нет, мне не стыдно)
Саммари: «И ты, - он широко распахивает глаза, шепчет почти в губы, почти нежно, - не посмеешь у меня его отобрать! – последнее он кричит, как самый настоящий сумасшедший. Хотя он и есть такой. Такое…»
Рейтинг: NC-17
Предупреждения:Жанр видим? Хорошо видим? Я умываю руки
Статус: закончен
Размещение: можно, при предоставлении мне ссылки и паспорта
Предупреждения: яой/слеш, возможное ООС
Дисклеймер: не мое, одолжила поиграть

Голосом Хичиго:
- Интере-есно?

Когда все случается, Ичиго просто читает. Даже не помнит, что – перед глазами мелькают только номера страниц и отдельные слова. Свет настольной лампы окрашивает комнату вокруг тревожным, почти кровавым светом – лампочка скоро перегорит. Из окна периодически долетает прохладный, вызывающий легкую дрожь ветер. Слишком тепло для поздней осени, и слишком холодно, чтоб держать окна открытыми. Но Ичиго почему-то всегда оставляет его нараспашку.
Он не видит и не понимает того, что читает. Пока не доходит до той, той самой страницы.

«31 октября, Самайн. Цвета Самайна - огненно-рыжий, коричневый, черный - это палитра огня, краски факелов».
Забавно. И ведь не открыл бы книгу, не узнал бы, что сегодня какой-то европейский праздник.
Ичиго трет глаза, которые уже слезятся от недосыпа. Красноватый свет лампы еле-еле освещает написанный затейливым шрифтом текст. Да когда же вернется этот плюшевый идиот?!
«Самайн - время одиночества, в темные ночи мы становимся ближе к скрытому в собственной душе, в своих тайниках».
Ичиго, наверное, и здесь вскоре утерял бы нить повествования, если бы не…
«Интересно, правда?»
Голос, будто наждачка, ездящий по нервам.
«Где мое «здрасте», ублюдочек? Или ты мне не рад?»
Когда кто-то ехидно хихикает у тебя в голове, читать довольно тяжело, но Ичиго старается.
«Эй, скажи, когда ты протыкал меня катаной – тебе понравилось? Или, - голос опускается до заговорщического шепота, - может, тебе было грустно?»
«Самайн считался моментом, когда открывался Сид (могильный курган, врата загробного мира) и все сверхъестественное устремлялось наружу, готовое поглотить людской мир».
Ичиго бросает обеспокоенный взгляд на удостоверение. Сказки сказками, а черт знает, не Пустых ли считали «сверхъестественным».
Но оно молчит, и Ичиго даже удивляется, до чего выдалась спокойная ночь.
«Спокойная?»
Где-то там, среди синих небоскребов раздается дребезжащий хохот.
Ичиго старательно убеждает себя, что если на психов не обращать внимания, они успокаиваются сами.
Будто в подтверждение - Пустой вдруг замолкает. Это радует, но оставляет после себя чувство какой-то свербящей неправильности, будто бы он что-то упустил. Но Ичиго решает не обращать на это внимания.
«Наступал краткий период битв, союзов, браков людей с обитателями Сида, уплаты или отсрочки всевозможных долгов».
Ичиго фыркает, представляя себе этих самых «обитателей». Мда, скольким там представителям фауны Уэко он уже пообрубал пару лишних щупалец?
Ичиго перелистывает страницу, зевая и одновременно трет глаза. Обещает себе, что Кон сильно пожалеет о своей затянувшейся «прогулке».
А потом вдруг становится темно. На глаза опускаются чьи-то пальцы – холодные, почти ледяные.
- Ку-ку… - шепчет голос над ухом, заставляя вздрогнуть.
Ичиго резко оборачивается.
- Не ждал? – произносит Пустой ему в губы, нависая сверху. Губы его разъезжаются в насмешливой, гротескной улыбке, будто делящей лицо пополам. Руки ложатся на плечи и надавливают.
Ичиго отшатывается, вскакивает на ноги, хватается за меч. Опрокинутый стул с грохотом падает на пол.
Пустой насмешливо цокает языком, скрещивая руки на груди. Его поза кажется расслабленной, но Ичиго ему не верит.
Не верил.
И не поверит.
Он, по крайней мере, точно в этом уверен.
Пустой будто бы невзначай облизывает губы, глядя в сторону, наклоняет голову на бок. Резко, хищно переводит взгляд на Ичиго. Тот бы вздрогнул, наверное, если бы не ждал чего-то подобного.
Он наклоняется, будто кланяясь, и у Ичиго в голове всплывает неуместная мысль на тему «Короля». Пустой отпихивает стул куда-то в сторону, не забыв при этом поднять насмешливо прищуренные глаза.
Ичиго чувствует себя чересчур натянутой струной - чуть коснись пальцем или тронь колок – и все, инструмент нерабочий. У Пустого слишком странное настроение, поведение и мысли.
Как и всегда, вообщем.
Это напрягает.
- Знаешь, Король, ты так очарователен, когда нервничаешь… – он откровенно издевается. – Аппетитен, я бы сказал, – Пустой почти мечтательно закатывает глаза, делает паузу. – Я тебя обязательно когда-нибудь сожру, – он облизывается, глядя Ичиго в глаза.
- А не треснешь? – голос у него звучит слишком напряженно. И Пустой, как самый настоящий зверь, это чувствует.
Он вдруг делает странное, ныряющее движение, изогнувшись. Прижимается губами к уху. Шепчет, щекоча дыханием:
- А тебя это все равно не спасет, И-чи-го, – Пустой жутковато-ласково шепчет на ухо. От этой ласки в душе поднимается… омерзение.
Хотя бы потому, что она вполне искренняя. Потому что примерно так же ласково Пустой будет что-то шептать, если ему удастся убить его.
- Отвали, – Ичиго цедит сквозь зубы, почти силой выталкивает слова из горла. Подается назад, неосознанно пытаясь уйти, избежать близости с… Ним.
Наверное, это ненависть.
Быть может, отвращение.
А возможно, просто страх.
Но Ичиго себе в этом, конечно же, не признается.
Пустой замирает на пару мгновений, как-то испытывающе заглянув в глаза. Потом кривит губы и резко толкает куда-то в бок.
Вначале – миг падения, почти свободного, если не считать больно зацепивший бок край стола, потом – опасно скрипнувшая кровать под спиной.
Ичиго от всей души пинает Пустого в живот, заставляя того скрючится и зашипеть, будто разозленная змея.
Резко разогнувшись, он быстро, без замаха, отвешивает нехилый удар в скулу. Одновременно наваливается всем телом, дергает его колени в стороны. Обхватывает руками, прижимается всем телом, утыкается носом в шею.
Ичиго пытается его скинуть, перевернуться, освободится… Заезжает кулаком сбоку по ребрам. Пустой резко выдыхает, чуть ослабляя хватку.
Еще бы чуть-чуть, еще бы одну гребанную секунду…
Ичиго чувствует чужие зубы на шее. На мгновение Пустой отрывается, что бы шепнуть:
- Дернешься – я перегрызу тебе горло, – облизывает шею, и Ичиго вздрагивает от отвращения, представляя его синий, будто у висельника язык. – Ну же, Коро-оль… Ты ведь не хочешь по-плохому, правда? Даже если тебе удастся вывернуться, мы разворотим весь твой… наш дом. И наши сестры могут… пострадать, – он как-то особенно выделяет голосом «наш», «наши».
Ичиго кажется, будто что-то – по определению его, родное, нужное – кто-то облапил мерзкими холодными пальцами.
- Это мои сестры, слышишь?– не удержавшись, Ичиго выплевывает, - урод.
Пустой тут же поднимается над ним, почти касаясь своим носом его. Щурит злые, сумасшедшие глаза.
- Они наши, - он снова выделяет слово голосом, - наши, понял?! И, - он снова понижает голос, - не вздумай возражать. Даже имя, - он сжимает зубы, искажает лицо в какой-то жуткой гримасе, - имя у нас с тобой одно на двоих. И ты, - он широко распахивает глаза, шепчет почти в губы, почти нежно, - не посмеешь у меня его отобрать! – последнее он кричит, как самый настоящий сумасшедший. Хотя он и есть такой. Такое…
Кажется, стекла в окне дребезжат.
Он отпускает его руки, хватает за грудки, встряхивает. А потом у него в глазах как будто что-то гаснет, и он весь горбится, опадает, как забытое тесто, уткнувшись лбом ему в плечо.
Ичиго должен, наверное, его оттолкнуть. Достать Зангецу. Ударить, крикнуть, сломать… Что-нибудь.
Ичиго плевать, что он должен, а что не должен, он просто всегда делает то, что подсказывает кто-то у него в голове. Этот «кто-то» или слишком мудр, или слишком глуп. Но Ичиго не жалуется.
Потому, просто кладет ладонь ему на голову. Не гладит, не дергает, просто кладет.
Наверное, это первый раз, когда он почти не испытывает к нему отвращения. Наверное, он пытается его… утешить? Вот смех-то.
Ичиго не любитель покопаться в себе.
А Пустой ехидно скалится куда-то ему в косоде.
Поднимает голову, прижимается своими губами к его. Еще не целует, и Ичиго совсем не хочет, чтобы поцеловал.
- А хочешь, я… - ему в голову, кажется, приходит некая идея. С его точки зрения, интересная. – Хочешь, я знаю, - он обрывает сам себя, ныряет вниз, сверкнув дикими глазами.

Когда Кон, наконец, возвращается домой, он слишком устал и слишком доволен, чтобы обращать внимание на что-то вроде посторонних звуков и шумов.
Он, как обычно, еле уворачивается от пинка Ишшина.
Изо всех сил старается хмурится - чтобы сестры Ичиго ничего не заподозрили.
Перед тем как зайти в комнату, он забегает в ванную и наскоро стирает с щеки компрометирующий отпечаток чужой помады.
Широко открывает дверь, ведущую в свою с Ичиго комнату.
Раскрывает рот, собираясь выкрикнуть что-то приветственно-радостное.
Замирает, нелепо вытаращив глаза.
Ичиго лежит, болезненно нахмурившись, закрыв глаза. Схватившись руками за голову, как бы пытаясь закрыть уши. Его грудь тяжело вздымается, будто он только что пробежал не меньше... Кон не знает, как много нужно пробежать, чтобы выглядеть одновременно так измождено и так... Возбуждено?
А между ног у него...
Ичиго. Только... Обесцвеченный?
И как он... Ухитряется удерживать на лице настолько издевательское выражение, делая... Это? Кон сглатывает.
Ичиго еле слышно, хрипло и болезненно стонет. Будто от боли. Открывает глаза. А бледный, ненастоящий, неживой не-Ичиго только приподнимает бровь, глядя ему в лицо, повторяет движение. Ичиго вздрагивает всем телом.
И тут Кон роняет что-то. Он не помнит, что именно держал в руках, но грохот оно произвело... Или это только так кажется?
Но не-Ичиго слышит. Замечает, замирает, резко переводит взгляд в его сторону.
Медленно распрямляется, упираясь руками Ичиго в колени. И держит. Держит одним только взглядом. У него глаза хищно прищурены, у Кона - испуганно, почти в ужасе расширенны. Этот... Не-Ичиго почему-то не может не пугать. Особенно, когда растягивает свои синие, тонкие губы в улыбке.
Ичиго тут же пытается вскочить, у него на лице - злость, возмущение, смущение... Да черт знает, что еще.
Но тот, не-Ичиго, предупредительно наклоняется, закрыв ему рот ладонью. Облизывает щеку, переведя какой-то ненормальный, сумасшедший взгляд на Кона. Шепчет, и от его дребезжащего, будто старая посуда шепота Кон вздрагивает.
- Э-эй, Король. Хочешь, убьем его? Он ведь нам помеша-ал... - и улыбается, улыбается, глядя на Кона.
Тот бы давно сбежал, но ноги приросли к полу под этим взглядом.
Ичиго что-то мычит, отталкивает чужую руку от себя, хмурится. Поднимается.
Но этот... Этот вдруг обхватывает свободной рукой Ичиго... Там, внизу.
Он запрокидывает голову, выдыхая сквозь зубы.
- Нет? Ну, что же, тогда... - он облизывается, глядя на Кона. - Иди-ка сюда.
Тот, будто загипнотизированный, делает шаг вперед.
Но тут же встряхивает головой, переводит взгляд на Ичиго.
- Это… кто? – голос у него звучит, будто неживой – он слишком ошарашен таким… зрелищем.
А ещё старается не смотреть вниз и на его шею, потому что тот, что не-Ичиго, издевательски-медленно двигает ладонью у Ичиго между ног, целует и облизывает его шею, все ещё глядя на Кона.
Ичиго, кажется, не слишком этим доволен, но – позволяет.
- Пустой, – Ичиго жмурится и выдыхает. - Мой Пустой, – «который довел меня до состояния только чего-то одного стояния», хочется добавить ему, но он молчит.
- Твой Пустой, – Кон повторяет, как болванчик. Потом до него доходит. – Твой Пустой?! Да какого черта, ты что, с ним… - у него вдруг резко осип голос. Он никак не может заставить себя произнести последнее слово, настолько оно не подходит к Ичиго, противоречит ему.
Он отшатывается назад, хватается за дверной косяк. Дышит мелко и часто.
А этот… Эта тварь отрывается от шеи Ичиго. Ехидно хихикает, глядя на него, и Кон думает, что от этого смеха можно по-настоящему свихнуться. Потом вдруг резко замолкает. Склоняет голову набок.
- Что, струсил… Кон? – улыбается, облизывается. Голос отдается в ушах. Кон не представляет себе, как у Ичиго получается слушать это так… Постоянно, наверное. И не сходить с ума.
Наверняка, это тяжело.
- Иди сюда, пока я не передумал, – у твари с лица резко исчезает улыбка, будто её чем-то стерли. – Посмотри на него, – он опускает взгляд на Ичиго, и Кон готов поклясться, что только что видел у него на лице какое-то… Омерзительно-нежное, наверно, выражение. – Сейчас, - Пустой выделяет слово голосом, - он тебе ничем не поможет.
- Закрой рот. Ты обещал, – у Ичиго очень тихий, но, как ни странно, очень твердый голос. Кон невольно ловит себя на мысли, что в таком… Состоянии, он мог бы разве что тихо скулить и просить о чем-то.
Все внимание бледной твари тут же снова возвращается к Ичиго. Он гладит его по щеке, неторопливо разглаживает пальцами морщинку между бровей.
- Я, - шепчет он, как признание в любви, - ничего не обещал. Предупредил просто, Коро-оль…
Ичиго вскидывается, его лицо принимает яростно-обреченное выражение…
- …Но я не за этим сегодня… пришел, – он упирается ладонью ему в грудь, заставляя лечь, трется носом о щеку. – А ты… - он поворачивает лицо к Кону, - Смотри.
То, что происходит потом, Кону запомнилось какой-то нарезкой из кадров. И еще был впивающийся в ладонь – или это она в него впивалась - косяк двери.

…Сначала Ичиго сопротивляется.
Пустой быстро сдирает с него хакама, впивается, на этот раз по-настоящему целуя, ему в рот. Кона почему-то больше всего пугает и завораживает вид его языка, то появляющегося, то исчезающего. Смотреть на это одновременно жутко, странно – но он не может оторваться. По телу бегают мурашки, и разум охватывает какое-то непрошенное, постыдное возбуждение.
Ичиго рычит, выворачивается, кусается - судя по зашипевшему и вскинувшемуся Пустому.
Он сжимает зубы, смотрит почти с ненавистью – и Ичиго отвечает тем же.
Кон должен был что-то сделать, кого-то позвать, но так и остается на месте. Ему кажется, что на ногах висят тяжелые кандалы.

…Ичиго захлебывается криком. Даже не криком, а каким-то злым, яростным воем.
- Громко же ты кричишь… - шепчет Пустой, замерев. Запрокидывает голову, жмурится, улыбается. Почти счастливо.
У Ичиго странно шевелятся губы – кажется, он нашептывает какую-то считалочку. Или что-то вроде того.
Пустой наклоняется, прислушиваясь.
- Эй. Да он тебя зовет. – Кон понимает, конечно, что Пустой врет. Но…
Делает шаг. Потом еще и еще, встает коленями на кровать.
Протягивает руку, осторожно, будто он может ударить его током, гладит Ичиго по голове. Тот замолкает, открывает глаза.
Тогда Кон пытается его поцеловать.
Пытается.
Пустой с тут же запускает руку ему в волосы, дергая вверх. Наклоняется, шипит-шепчет в лицо.
- Мое. Не трогай, – потом, все так же, за волосы, тянет его вниз. Утыкает носом Ичиго в пах.
Кону страшно, Кону хочется хоть как-то… Помочь. Потому он послушно делает, что велят.
В этом нет ничего приятного, и он, к тому же, этого совсем не умеет. Но старается… Старается стараться, потому что даже для Ичиго это делать тяжело. Для гордости, для самосознания. Да для горла, в конце концов.
А Пустой начинает двигаться, все так же не позволяя ему поднять голову.

…А потом Ичиго стонет. Тихо, Кон даже думает, что ему показалось. Пустой на мгновение замирает, будто прислушиваясь, а потом повторяет предыдущее движение.
Кон чувствует, как он вздрагивает, потом стонет еще, уже гораздо громче, выгибается.


…Пустой тяжело, хрипло дышит, Ичиго, забывшись, подается на встречу и надсадно стонет. Кон мечется, будто в кошмаре, рядом, глядя на них, всхлипывает, подаваясь навстречу собственной руке.
Постоянно дотрагивается свободной рукой то до одного, то до другого – Пустой раздраженно шлепает его по ладони, а Ичиго – сжимает. Крепко, будто решил сломать кисть. Кон отвечает тем же.


…Пустой даже позволяет Кону обнять Ичиго, не то потерявшего сознание, не то провалившегося в сон, когда все заканчивается. Только притягивает на пару секунд к себе, чтобы как-то… Томно, что ли, лизнуть в щеку.
- Не будешь застревать в следующий раз – примешь активное участие, – он усмехается, глядя ему в глаза. – До новых… встреч.

Лампочка наконец с хлопком перегорает, погружая комнату во тьму.

@темы: яой/слэш, фанфикшен

---

Аватары 120*120 [12]

[Ashief Pi]

here

www.diary.ru/~Shraa/p114962825.htm

@темы: аватары

---

[Yami no Serena]

Название: Под толщей воды
Автор: Yami no Serena
Фендом: Bleach
Персонажи: Ичиго, Зангетсу
Рейтинг: PG
Жанр: ангст
Размер: мини
Дисклаймер: Всё принадлежит Кубо, моя - только идея фанфика
Размещение: с моего разрешения и с этой шапкой
Предупреждение: жуткий спойлер для тех, кто не читает мангу, так как глава основывается на последней (на данный момент) главе манги.
Саммари: моё субъективное видение 409 главы, которое я никому не навязываю + додуманная мною концовка.

Вот так сюрприз! Получается, при активации Банкая меняется не только вид самого занпакто, но и его духовное воплощение?! Ну надо же... Хоть бы кто мне об этом сказал! Так нет же! Вечно только стоят в сторонке и наблюдают! Может, они ещё ставки делают, получится у меня или не получится?! А потом ещё и усмехаются с умным видом: «Ты разве не знал?»

…Появилось жуткое желание врезать одной хитрой морде в панамке…

А мощный всё-таки удар – отлетел я на порядочное расстояние. Да вот только сражаться сейчас совсем нет времени. Подняв голову, я посмотрел вверх, где надо мной возвышалась невысокая фигура в чёрном, развевающимся плаще. Странное ощущение: вроде перед тобой одновременно и знакомый, и незнакомый человек. Та же походка, те же движения, та же манера держать себя, те же интонации. Голос только звонкий, мальчишеский, так не похож на тот привычный чуть хрипловатый баритон…

– Подожди, Зангетсу! – кричу, пытаясь привлечь его внимание. – Я пришёл сюда не драться! Мне нужно кое-что спросить!

– Спросить? – он смеривает меня холодным взглядом. – О последней Гетсуге Теншо?

– Да… Так ты слышал, о чём мы там снаружи разговаривали? – удивляюсь я. Сегодня прямо-таки день сюрпри-- Какого?!...

Я едва успеваю откинуться назад, прежде чем чёрная катана отсечёт мне полголовы.

– Какого чёрта ты делаешь?! – ору, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Он так сделает всю работу за Айзена – просто доведёт меня до инфаркта. Хотя…

Я не успеваю поймать следующую мысль за хвост прежде, чем она сформируется в моём сознании.

«Может, это к лучшему?»… Малодушно. Но слова того Дьявола до сих пор крутятся в моей голове. Что он имел в виду под «поглотить»? А главное, зачем ему это? Наверно, нужно рассказать отцу. Может быть, мне вообще не стоит соваться в Каракуру…

– Я не могу научить тебя этому, – доносится до меня сквозь туман моих мыслей.

– Действительно? – мои губы сами собой складываются в дерзкую ухмылку.

Это ведь мой занпакто, пусть он и выглядит сейчас по-другому. Это ведь Зангетсу. А если так, то я знаю, что мне нужно делать – доказать, что я достоин!

Карие глаза загораются непоколебимой решительностью. Давно такого не было…

– Прости, но я не могу уйти отсюда ни с чем.

Руки привычно сжимаются на красно-чёрной перевязи, мелодично звенит свисающая с рукояти цепь, и в следующее мгновение я уже со всей скоростью несусь на своего противника.

– Мне нужна эта сила, чтобы защитить Каракуру! – кричу, зная, что он поймёт.

Руки в уверенном, заученном жесте отводят катану для удара. Краем глаза я успеваю заметить, как красиво блеснуло чёрное лезвие синим отсветом.

Но в следующее мгновение моё запястье оказалось зажато в чужой ладони, эффектно блокируя все мои дальнейшие действия.

Как он…?!

– Думаешь, мне есть какое-то дело до того, что ты хочешь защитить?

Искреннее непонимание – первое, что я испытал. Как будто бы мне вдруг сказали, что солнце на самом деле встаёт не с восхода, а с запада.

– Чт-...?

Я всё ещё пытался осознать его слова, когда он резко швырнул меня в ближайшее здание так, что я проломил стену…

– Не заблуждайся, Ичиго, – я едва слышу из-за гула в ушах. – То, что ты хочешь защитить, и то, что я хочу защитить, – две абсолютно разные вещи.

Вот как…

По виску потекла струйка крови.

Так значит, я снова один…




Ичиго, я ненавижу дождь…

Холодные чёрные глаза с безразличием наблюдали, как парень с трудом выбирается из-под груды обломков.

В этом мире он тоже идёт.

– Вот как… – донёсся до него тихий голос хозяина. Он не мог разглядеть его лица, но что-то было в этом голосе, что заставило его повнимательнее приглядеться к рыжеволосому шинигами.

Когда ты в плохом настроении, с неба срываются холодные, мокрые капли…

Тот тем временем встал, вытирая рукавом кровь с лица.

Когда ты грустишь – идёт настоящий ливень.

Его взгляд, так и не поднявшись на своего занпакто, устремился влево, туда, где сверкала и переливалась яркими красками поверхность воды.

Можешь ли ты понять, каково это, когда ты одиноко мокнешь под дождём в абсолютно пустом мире?

– Я ведь раньше появлялся там? – после долгого молчания спросил он.

– Да.

Только чтобы прекратить дождь, я дам тебе любую силу!
Верь мне… Ты не одинок в битве, Ичиго!...

– А здесь не так уж и важно, идёт ли дождь или нет… не так ли?...

Занпакто уже собирался спросить, что тот имеет в виду, когда Ичиго вдруг повернулся и поднял на него взгляд. Слова застряли в горле, так и не сорвавшись с губ.

– Как я уже говорил, я не уйду отсюда с пустыми руками… даже если мне придётся заставить тебя показать эту технику силой.

Шинигами ринулся вперёд, а в следующий миг две абсолютно идентичные катаны скрестились. Бой начался. Толща воды заглушала звон метала, и перевёрнутый мир казался ещё более безжизненным, чем прежде. Двое противников наносили друг другу удар за ударом, атаковали и оборонялись. Знакомая история: занпакто оберегает секрет своей техники, а шинигами пытается доказывать, что достоин его знать. Но это только на первый взгляд. В этот раз всё было немного по-другому. Обычно дерзкие карие глаза потухли, а выражение лица рыжеволосого мальчишки, которое раньше можно было читать, как открытую книгу, стало холодным и равнодушным. Чёрные же глаза вроде бы и остались такими же безразличными, как и раньше, но что-то в них было не то. Что-то сродни глубоко запрятанного чувства вины. Ведь он тоже почувствовал…

...Одна тоненькая, но очень важная ниточка… оборвалась…

@темы: манга, фанфикшен

---

Список фанфиков с пейрингом Ичиго х Хичиго.

[Ichigo K.]

В этом списке собраны фанфики с пейрингом и недопейрингом Ичиго х Хичиго.
Список весьма объемен и никак не помещается в один пост, вследствии чего я разделил его на три большие части.

В сообществе Ичиго х Хичиго.
Часть 1.

Вне сообщества Ичиго х Хичиго.
Часть 2.

С различных фикатонов, вроде однострочников.
Часть 3.

@темы: ссылки, яой/слэш, фанфикшен

---

Любителям Маюри-доно)))

[-Joe-]

Я сделал-таки это)))
Здесь собраны ссылки на фанфики по Маюри/Урью и Маюри/другие персы. Этакий культ личности Маюри-доно)))

@темы: ссылки, фанфикшен

---

Фанфик. Короткий.

[$enator]

Небольшой фик.
Фэндом:Блич(хлорка,отбеливатель, как хотите)
Пейринг:инцест вертикальный, квинсёвый. Рюукен/Урюу, если кто еще не понял)
Рейтинг:PG-13, наверное...
Предупреждение:мое представление о квинсях может не совпадать с вашим. Я предмет вообще не очень хорошо знаю. Писал для одной знакомой по её любимой теме.
Размер:Да немного там, зарисовка...

Кстати, первый фик по Бличу, с почином меня.

Любование Рюукеном.

В Японии существуют замечательные традиции. Любование цветущей сакурой, любование осенними кленами и многими другими поистине прекрасными явлениями…
У Исиды-младшего была своя традиция. Любование Рюукеном. Его отцом.
Это зрелище красотой, изяществом и лаконичной завершенностью спорило с вышеописанными. И, к сожалению, редкостью тоже могло сравниться с цветением вишни в садах.
С детства Исиду завораживала в его отце собранность, четкость движений, ясность взгляда. Идеально сложенное тело. Для бойца-квинси. Невысок и строен, но такие великолепные длинные, сильные пальцы, узкие ладони и идеальной формы запястья.
Тогда он еще не имел представления о том, насколько хорош Рюукен в благородном мастерстве лучников-квинси. И не понимал подоплеки своего почти бессознательного восхищения.
Осознание пришло к нему в круговерти драк и погонь, в которые втравил его рыжий шинигами. В редкие часы отдыха, когда разум юного квинси не был затуманен боем и усталостью, его мысли возвращались туда… в кабинет отца… Он снова видел перед собой темные, синие, так похожие на его, глаза, опускался на дно в тоннеле зрачка, голова кружилась… И он просыпался.
И снова бежать. Сохраняя рассудительность, осторожность. Ведь кто-то должен?.. Это трудно. И только осознание цены отрезвляет.
Цены, которую заплатил плут-в-шляпе за его участие в этой погоне. Не только возможность спасти друзей привлекала его. Техники. Секретные техники квинси, с которыми обещал ознакомить его хитрец-Урахара. Не научить. Просто рассказать. Но Исида решил, что разберется.
И вправду, разобрался. С одной, самой важной… Техникой создания иллюзии с почти материальным каркасом из духовных частиц.
Нет нужды гадать, что стало его первой иллюзией.
Теперь он мог смотреть на него часами. На то, как он движется, поднимает свой лук, опускает, кладет на землю… Подходит… Почти слышен шорох ткани элегантного делового костюма. Отсветы лунных лучей запутались в светлых волосах, так по-настоящему перебираемых ветряным потоком весенней ночи. Прикосновение. Он чувствует, чувствует! Не в силах пошевелиться смотрит. Снова эти глаза… Такие, какие могли быть у луны. Той самой, до которой не допрыгнуть, не долететь, не добежать… Даже используя миллион херринкъяку. Теперь это не сон, но… чем иллюзия лучше сна?..
Хлопок, вспышка. Духовные частицы, удерживающие иллюзию рассыпались, поблекли, исчезли. Как?.. Ведь он был уверен, у него хватало сил, он добился, он сделал так, чтобы хватало сил ощутить прикосновение, почти почувствовать дыхание и быть может…
Теплая ладонь легла на плечо. Он как всегда бесшумен и по привычке маскирует рейяцу. Но этот запах Урюу узнает из тысяч.
Резкий разворот, так, что взметнулись иссиня-черные локоны, отчаянно сверкнули очки, отражая свет фар проезжающей мимо машины.
- Отец?..
Урюу пытается отстранится, не смотреть, но… он не позволяет. Он всегда умел не допустит того, что не хочет допускать.
- А разве оригинал не лучше?.. Я думал, ты умеешь ценить подлинное.
Последний квинси умеет. Он ценит то, что первый раз ощутил на своих губах вкус настоящего поцелуя…

---

С приходом весны

[KanaNada]

Название: С приходом весны.
Автор:  Portgas D. Kana
Фендом: Bleach
Рейтинг: PG-13
Жанр: романтика, ООС, драма
Персонажи/Пейринг: Бьякуя/Хисана
Примечание: сделано на Ключ «В начале было слово»
Состояние: закончен
Дисклеймер: (с) Кубо Тайто

Весна плавно окутывала Общество душ. Повсюду чувствовался аромат распустившихся цветов. Бьякуя, тихо, словно крадясь, зашел в комнату, в которой были открыты фусимы. Теплый ветерок обдувал лицо, колыхая пряди черных волос. Он внимательно смотрел на сакуру, растущую в саду поместья благородного клана Кучики.
- ? – взгляд приковал единственный цветок, робко распустившийся на ветке вишневого дерева. В такие моменты, главе клана было особенно тяжело удержать свою маску невозмутимости, - Хисана, - почти тягостно выдохнул он. Верно. Этот единственный цветок напоминал о многом: о встрече, о радости, о любви, о утрате, о боли, о ней… О единственном человеке, ради которого, Бьякуя был готов на все, даже поступиться своими убеждениями. Он помнит их первую встречу, словно это было вчера. Это был такой же теплый, весенний день. Они столкнулись случайно. Девушка бродила по первому Руконгаю, а он покидал дом, где проходила одна из многочисленных встреч, на которых довелось побывать капитану шестого отряда в этот день. Как только дверь за Кучики закрылась, с ним столкнулась молодая девушка. Она подняла на Бьякую свои фианитовые глаза, полные усталости, страха, отчаяния и бескрайней боли. Эти глаза заворожили его, притянули к себе, вытачиваясь в глубине души, словно волны, бьющиеся о камень. Очнувшись, словно от гипноза, он обнаружил, что крепко сжимает хрупкие, худощавые плечи незнакомки. Ее кожа, и без того бледная, стала совсем мраморной, губы дрогнули. В начале было слово. Да, то незамысловатое, простое..
- И… Извините… - выпалила она. Тело брюнетки дрожало. Молодой мужчина кое-как сдерживал появившиеся внутри него порывы крепко обнять ее, унять дрожь теплом своего тела.
- Ничего страшного, - спокойно ответил тот и разжал пальцы, так нехотя отпуская девушку.
- Прошу прощения, - глубоко поклонившись, она поспешила удалиться. Прежде чем осознав это, Кучики уже держал ее за запястье. Он понял, что только что впал в состояние, которое зовется ступор. Взгляд хаотично забродил по окружающей обстановке, пытаясь найти оправдание своему поступку. Ком, вставший поперек горла, не давал издать и звука.
- Пф… хахаха… - раздался чуть слышный смех. Бьякуя посмотрел на незнакомку, губы которой растянулись в улыбке.
- П.. Прошу прощения, - продолжала смеяться она, вытирая подступившие слезы, - П.. Просто у вас взгляд был словно у потерявшегося щенка.
- Щенка?!
- Да, - еле уняла смех брюнетка, - такие же испуганные и милые, - сердце продолжало бешено стучать, кровь приливала к лицо, кипя раскаленным маслом.
- Имя…
- ? – она подняла свои фионитовые глаза и посмотрела Кучики в лицо.
- Могу я услышать ваше имя?
- Хисана, - на лице появилась нежная улыбка, которая окончательно завладела сердцем и разумом Молодого главы клана.
Он постоянно назначал встречи, стараясь каждую свободную минуту находиться рядом с ней. Пусть он и хладнокровен, как и подобает наследнику знатного рода, но рядом с ней, Бьякуя чувствовал, что может дышать полной грудью, вел себя так же опрометчиво, как когда-то в детстве. Он уже и дня не мог прожить без ее нежного смеха, бледноватого лица, этих больших пленительных глаз. Поэтому, он решился на это. Решился поступиться законами рода и взять в жены простолюдинку. Разговор с членами клана был долгим, мучительным, но мужчина стоял на своем. И они сдались. Они смирились. ЕЕ приняли в клан. Приняли в смью, как его невесту, как его супругу. Он никогда не забудет ощущений, от соприкосновения с ее кожей, запаха волос. Никогда не забудет полуночный шепот, ее теплых объятий, полных любви слов.
Весна. Он любит и ненавидит ее одновременно. Она подарила ему самое дорогое, но и она же отняла это.
Хисана мирно спит после осмотра. В соседней комнате сидит Бьякуя, его дед и личный врач семьи.
- Болезнь перешла в финальную стадию, - томно констатировал факт пожилой мужчина, - Боюся, процесс необратим.
- Доктор, - обратился бывший глава клана Кучики, - неужели нет…
- Достаточно, - отрезал Бьякуя, чем приковал к себе внимание. Поднявшись с места, он покинул комнату. Времени осталось слишком мало. Он обязан быть рядом с ней… До самого конца, до последнего вздоха.
И ночью, и днем, держа ее за руку, Бьякуя молил о том, чтобы боль ее тела стихла.
- Если бы это было возможно, я бы с радостью забрал всю твою боль себе, - его руки тряслись. Она чуть сжала его ладонь и так же, как и всегда, тепло улыбнулась. Кучики боялся что навредит ей, сделает больно, но все же немного приподнял Хисану и крепко обнял.
- Бьякуя-сама? – она положила руки ему на спину и чуть ощутимо обняла. Ее хрупкое тело казалось совсем неосязаемым.
- Спасибо, - Кучики почувствовала, как на ее плечи капнули слезы, - спасибо тебе.
- Вы плачете, Бьякуя-сама?
- Это просто дождь.
- Дождь?! – улыбнувшись, она закрыла глаза, - тогда закройте фусимы, а то мы оба промокнем.

Ветер сорвал первый распустившийся цветок сакуры и кружась, понес его в даль.
-« Как цветок, который больше никогда не сможет вернуться к своей ветке, так и ты, Хисана, не сможешь вернуться ко мне. Но так же, как приходит весна, мои воспоминания будут воскресать из глубин памяти."

@темы: гет, фанфикшен

---

Гетный фанфик

[Aonair]

Название: А виной всему был Гин…
Автор: ваш покорный слуга ^_^
Бета: сам себе бета
Жанр: романтика, гет
Фэндом: Bleach
Статус: закончено
Размер: миди
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Kubo Taito
Отказ от прав: герои не мои.
Пейринг: Улькиорра/Орихиме
Предупреждение: Наверное, все-таки есть ООС Ульки, хотя я старалась….
От автора: время фанфа - когда похитили Орихиме, но до Лас Ночес Ичиго с компанией не добрались) Ах да, тапки ловлю^_^
Размещение: с указанием автора


-Женщина, тебе разрешили прогулку вне замка. Вставай.
Орихиме встала, глядя на хрупкую (на первый взгляд) спину Четверки Эспады. Она привыкла, что он просто идет вперед, и не важно, ведет ли он ее к Айзену, от него, на прогулку или еще куда. Он не оглядывается, зачем? Пленница все равно пойдем за ним. И Орихиме не станет нарушать правила этой игры. Пока что.
Бесконечные коридоры сменяли друг друга, казалось, что Улькиорра идет наугад, заблудившись. Но как может дитя Лас Ночеса заблудится в нем?
Однако после полутора часов блуждания арранкар остановился посередине очередного коридора. Погруженная в свои мысли Инуе налетела на него, врезавшись в плечо.
-Извини…..-пролепетала она, внутренне сжимаясь от страха. Параллельно она заметила, что спина его каменная и ледяная. «Эта особенность кожи арранкаров…не помню, как она называется»,- подумала девушка мимоходом, видя, что убивать ее не будут. Пока.
Секундное замешательство , и такая же мгновенная гримаса гнева красноречиво показали бурю эмоций внутри.
-Ичимару Гин-сама,- тихий голос Четверки не выражал ничего. В конце концов, Ичимару пришел с Айзеном, он его приближенный, и не менее опасен. Улькиорра чувствовал это и уважал как сильнейшего. Но ненавидеть он его мог?
-Что случилось? Мы заблудились? – донесся до арранкара испуганный шепот девушки. Вздох. Успокоиться. Повернуться. Посмотреть в серые взволнованные глаза.
-Я не мог заблудиться. Гин-сама играет с нами, меняя расположение коридоров. Наверное, это интересно. Не мне решать.
Переварив информацию, Инуе открыла было рот:
-И что тепе..
-Я не знаю. Помолчи, женщина,- голос, повысившийся всего на полтона, был страшен. Попадаться в поле зрения Четверки сейчас не стоило.
Орихиме отошла к стене, села, обхватив колени руками и опустив голову. Холодно ей пока не было. Они вновь погрузилась в воспоминания о школе, Тацки-чан, Рукии и….Ичиго. Странного чувство - наверное, оно называется ревность,- заставляло ненавидеть Рукию и жалеть себя. Темный коридор, каменная статуя Улькиорры и размазанность чувств навалились камнем, и Инуе заплакала. «Надо вырвать его из сердца, и забыть, потому что любить без взаимности не могу. Больно. Очень»,- думала девушка.
Арранкар наконец вернул себе безмятежность. И тут вспомнил о невольной свидетельнице его слабости. «Приказа убивать ее не было. Более того, ее надо охранять»,- напомнил он себе.
Улькиорра подошел к девушке. Вздрагивающие беззвучно плечи что-то напомнили ему. Женщина уже так делала. Пла-ка-ла. Кажется, это так называется.
Он присел перед Инуе на корточки. Та подняла голову, и Улькиорра внутренне содрогнулся, ведь дорожки от влаги (сле-зы, кажется) на щеках Орихиме пролегали как его собственные полоски.
Он протянул руку к ее лицу, девушка заворожено наблюдала. Легкое прикосновение холодных пальцев к коже, судорожный вдох…Арранкар остановился было, но все-таки вытер влажную полоску, проведя большим пальцем по лицу.
Инуе боялась дышать. Боялась моргать, и поэтому слезы текли все больше, и Четверка вновь и вновь вытирал их. Ему почему-то казалось, что если этого не сделать, соленая влага впечатается в кожу. Как у него. Когда-то.
Подумав об этом, он прикоснулся к полоскам на своем лице. Схватился за голову, прикрыв глаза. Он вел себя как человек, пытающийся что-то вспомнить. Что-то безумно важное. Но у него не получалось.
Орихиме очнулась. Не осознавая, что делает, она протянула руку, в свою очередь касаясь кончиками пальцев полос на лице Улькиорры.
-Не надо, не вспоминай, это ведь больно!
-Что такое «больно»?
-Ну…когда порежешь палец, например, - она не смогла придумать лучший пример.
Четверка достал меч. Инстинктивно Орихиме дернулась в сторону. Но тот опустил меч себе на палец. Капля крови с тихим звуком упала на пол.
-Зачем?
-Больно? Это боль? Ощущение ущерба. Ты плакала, потому что порезалась?
-Ну…если так сказать…Ну хорошо, я порезалась. Только не палец, а душу.
-«Душа»? Вы все говорите это слово. Из-за этой самой души тебя пытаются спасти, ты плачешь, люди готовы умереть. Не понимаю.
Улькиорра опустил голову, опять проводя по лицу рукой.
-У… у тебя нет души. Ты…ты же пустой. Ты- изменившаяся душа…И следы на щеках- память о жизни в мире людей. Грустная память.
-Женщина, ты что-то знаешь?- меч сверкнул у шеи. Когда Улькиорра успел достать его, девушка не увидела.
-Нет…Я предполагаю… - ее большие серые глаза смотрели со страхом, но что-то было еще. Наверное, это жалость. Жалость к нему?
-Ты ведь жалеешь меня. Почему? Что тобой движет?
-Не знать прошлого, не видеть смысла в настоящем, и не иметь будущего. Это ужасно.
-Я подчиняюсь Айзену-сама. Большего мне не надо. Твоя жалость нелепа и неуместна,- проговорил Улькиорра, убирая меч. - Идем.
Видимо, Гину надоело играться с Лас Ночес, ибо выход они нашли быстро. Щурясь от яркого света, Орихиме оглядела пустынные земли. Сердце ее сжималось. Где-то там, за этим фальшивым небом ее дом, друзья…А выше, в Серетее, ее друзья-шинигами. Но для них она предательница.
-Женщина, если ты еще раз заплачешь, я убью тебя. Ты поняла меня?- бесстрастный голос Четверки донесся из-за спины.
-Да. Извините, - проговорила Инуе.
Но как сдержать реку?! Внезапный всхлип, и слезы уже было не остановить. Орихиме замерла, не смея даже вытереть слезы. Улькиорра спокойно обошел ее и повернулся к ней.
-Я предупреждал,- так же флегматично. Шуршание меча в ножнах.
Следующая секунда длилась вечность. Меч арранкара вновь щекотал горло. Ужас не давал девушке даже дышать.
По-видимому, Четверке хотелось насладиться ее страхом. Другого объяснения, почему она еще жива, просто не было. Поэтому, когда щеки девушки коснулись твердые, но неожиданно теплые губы, она решила, что ее сильно ранили и она бредит.
Слезы оказались солеными, кожа - горячей. Губы Улькиорры скользнули вниз, пока не коснулись уголка губ. Губы были не просто горячими - они пылали. Арранкар остановился, ловя взгляд ошалевших глаз, и, уже не отрывая взгляда, коснулся медленно губ. Он целовал ее нежно, боясь спугнуть, прося доверится ему, изредка быстро касаясь пылающих губ языком.
Меч, забытый хозяином, выпал из руки. Но хозяину было все равно, Четверка Эспады держал в своих ладонях ладони девушки, нежно гладя пальцы, чуть дрожащие от волнения.
Воздуха перестало хватать, Орихиме вдохнула, и Улькиорра не удержался. Толкнувшись довольно резко языком, он словно извинялся, нежно играя с ее языком. Ее робкие попытки ответить, ласковая игра языков переполняли арранкара неизвестным ощущением. Очень сильным ощущением. Оно скорее было…. да, чувством.
Когда они смогли оторваться друг от друга, Улькиорра усмехнулся:
-Я, кажется, знаю, как называется твоя эмоция. Шок.
Широкая улыбка осветила лицо Орихиме.Улькиорре казалось, что в его мире наконец-то взошло солнце.
* Редактировать
* Удалить

@темы: гет, фанфикшен

---

Заказные драбблы

[-Joe-]

Вот весь вечер сегодня думал: выкладывать их али нет. Решил, что лишние тапки не помешают)))

Автор -  -Joe-
Рейтинг - PG
Персонажи - Кенпачи/Нойтора; Бьякуя/Ичиго
Дисклаймер - денег нет, дак и не будет (с)
Предупреждения - 1) автор баянист XD 2) наверняка, ООС 3) если вдруг кому понравится и захочется чего-нибудь ещё - пишите сюда)) *XDD ниразунириклама)))
Размещение - только с моего разрешения

Драббл 1 - "всё спокойно"

для  Marumeru - Зараки/Нойтора

Два часа ночи. На территории одиннадцатого отряда – всё спокойно. Свет горит только у капитана в кабинете. С тех пор, как оставшихся в живых членов Эспады приютили в Готее, геморрою начальству прибавилось. Да, конечно, ошейники, запечатывающие рейацу, ограничение передвижения и прочее немного облегчало жизнь, но не шибко.
Вот хорошо было Укитаке – Старрк только и делал, что спал. Спокойно так, никого не раздражая.
И Сой Фон повезло – Халибелл было чхать на всех с высокой колокольни. Она читала женские журналы и занималась лёгкой атлетикой для поддержания формы.
В общем, всем было хорошо. Кроме Хитсугаи и Зараки. Им достались самые буйно-помешанные. Даже Маюри был доволен своим октавой. А вот приручить Сексту и Квинту казалось невозможным. И, если Хитсугая с этой целью использовал заныканную на территории отряда валерьянку, то у Кенпачи козырей не было никаких.
Единственное, что он мог в данной ситуации – ждать.
- Как верной, сука, жёнушке. Ждать этого ублюдка.
А потом радостно избивать до потери пульса. Потому что драки не на территории отряда были отныне запрещены – слишком много Сейретей тратил средств на восстановление построек и психического здоровья невоенной знати. А отследить Нойтору для Кенпачи было невозможно – он сильную-то рейацу не чувствовал, что говорить о запечатанной.
Так что, да. Два часа ночи. На территории одиннадцатого отряда – всё спокойно. Потому что Квинта ещё не нагулялся. Потому что Зараки ждёт и копит злость.
Наконец, в половине третьего раздаётся мерный звук тяжёлой поступи Нойторы. Кенпачи вмиг приободряется и, как только сёдзи раздвигаются, припечатывает Джиругу к стене:
- Вернулся, сссука! – Третий час ночи, на территории одиннадцатого отряда всё неспокойно.
- Молчи, женщина!
И так начинается каждая потасовка: Нойтора язвит по поводу ожидания Зараки, тот в свою очередь бесится и начинает бить Джиругу головой о разные предметы. Потом Квинта перехватывает инициативу и начинает методично избивать Зараки.
Но в этот раз не последовало привычной вспышки ярости. Наоборот, Зараки обманчиво улыбнулся и почти по-гиновски пропел:
- А ты, стало быть, альфа-самец, нэ?.. Вот сейчас и посмотрим, кто из нас женщина…
Четвёртый час ночи утра. На территории одиннадцатого слышны непонятные рыки.
Пять часов утра. На территории одиннадцатого отряда – всё спокойно.

Драббл 2

для  Зеленый фей Бьякуя/Ичиго, или безангстовый романс, или юмор на фразу "Теперь, как порядочный человек, ты обязан на мне жениться!"

- Знаешь, Ичиго, мне вот интересно, - Бьякуя задумчиво смотрел в потолок и лениво курил тонкую сигарету, - вот что скажет твой отец, когда узнает?
- Узнает что? – Рука Куросаки-младшего, до этого выписывающая узоры на груди любовника, сбилась и несильно царапнула нежную кожу.
- Что ты спишь с шинигами. Который старше тебя на… дай бог памяти… явно больше, чем на сотню лет. Который, при этом, капитан отряда. Который одно время хотел тебя уничтожить – желательно, стерев при этом в порошок. Ну и прочее.
- А… ну, я не знаю.
В окно просунулась улыбающаяся физиономия Ишшина:
- Что скажу, что скажу. Что, как честный человек, ты теперь обязан на нём жениться!
Офигевший Бьякуя обжёгся сигаретой. Смущённый Ичиго попытался прикрыть любовника одеялом и одновременно врезать отцу. Довольный Ишшин спрыгнул вниз и, насвистывая незамысловатый мотивчик, пошёл рассказывать обо всём Масаки.

@темы: яой/слэш, фанфикшен

---

Драббл, "Это всё - дождь"

[-Joe-]

Автор -  -Joe-
Название - "Это всё - дождь"
Пейринг - Маюри/Ишида
Рейтинг - G
Дисклаймер - денег нет, дак и не будет (с)
Предупреждения - AU, ООС ну, вы знаете моё отношение к ООСу: я считаю, что такого явления нет и быть не может)))
Размещение - только с моего разрешения

Шорох дождя мешает сконцентрироваться на работе. Голова гудит от напряжения и скачков атмосферного давления. Однако надо закончить до утра. Маюри отрывается от монитора и, прикрыв глаза, прислушивается к шуму за окном: звук дождя и ветра, шелеста листьев и хлопанья крыльев. Чудесные звуки. Если бы не работа – можно было бы отвлечься и пойти погулять, мокнуть под крупными каплями, сшибать с листьев влагу, ловить выпавших из гнезда птенцов… Но – нет. Нужно закончить.
Тихонько приоткрывается дверь и в комнату проскальзывает Урью. Он знает, что сейчас – не время. Когда Маюри работает – его лучше не отвлекать. Но дождь навевает романтическую меланхолию, и хочется сделать что-то "не то". Принести чашку кофе с корицей, поменять пепельницу и, обняв со спины, уткнуться носом и губами в шею. Хочется до потери пульса целовать длинные пальцы в мозолях. Но ещё больше хочется взять за руку и вывести на улицу – танцевать под дождём.
Маюри вздрагивает от объятий, но не вырывается, не огрызается, а просто откидывает голову на плечо Урью и устало вздыхает. Потом встаёт и тащит Ишиду на улицу. Тот старается не удивляться – просто жить этим моментом. Когда меланхолично-задумчивый Маюри пальцами ловит капли на листьях, хочется бесконечно прослеживать его движения взглядом. Когда романтично настроенный Маюри притягивает к себе, хочется не отпускать – никогда-никогда. Когда дождь начинает стихать, хочется, чтобы он не прекращался.
Потому что вместе со звуком последней разбившейся об асфальт капли исчезает волшебство момента, Урью становится самим собой, а Маюри натягивает привычную маску и, криво ухмыльнувшись, скрипит:
- Не привыкай, мальчик. В этом во всём виноват дождь.
Потом они вернутся домой, Маюри выпьет кофе и снова начнёт курить одну за другой сигареты – пока они не закончатся. Или пока он не разберётся с подсчётами. Или пока не наступит утро.
Впрочем, как правило, всё это происходит в один и тот же момент.

@темы: яой/слэш, фанфикшен