Мужчины Матсумото Рангику

[soul-society]

Название: Мужчины Матсумото Рангику
Автор: я, Мировега
Бета: силами Ворда
Фэндом: Блич
Жанр: виньетки
Рейтинг: G
Персонажи: Матсумото Рангику, Кёраку Шунсуй, Хитсугайя Тоширо, Кира Изуру, намеками Ичимару Гин
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклаймер: Кубо-сенсей, мои поклоны

С Кёраку-тайчо было легко и просто. Хороший собутыльник, прекрасный рассказчик и внимательный слушатель (что среди верхушки Готея встречается редко – высокопоставленные шинигами в большинстве своем предпочитают слышать только то, что хотят услышать), капитан восьмого отряда неизменно радушно встречал гостей и не позволял усомниться в своем гостеприимстве. Ему можно было пожаловаться на любую ерунду и точно знать, что тебе посочувствуют и утешат, а не посмотрят с недоумением и спросят, с чего бы тебя достают такие мелочи. Точно знать, что тебя поймут, и, главное, поймут правильно.
У Кёраку-тайчо это получалось великолепно – понимать, и иногда за это понимание его хотелось убить. Чтоб не чувствовать, что твоя неразрешимая проблема для него – давным-давно пройденный этап.
А иногда только это понимание спасало Рангику от самоубийства.
С Кёраку-тайчо было правильно и хорошо, но не так. Как должно быть «так» не зналось и самой, но смутно ощущалось где-то в глубине души. Расплывчато и смутно – но все же, все же…
Хотелось чего-то большего, чего здесь не было и быть не могло.


Хитсугайя-тайчо был бесконечно милым и кавайным ребенком, что признавали все, но не вслух – сам капитан себя кавайным отнюдь не считал. Более того, за такое неосторожное высказывание легко было схлопотать банкаем по морде, а то и по какой-нибудь другой части тела, что, впрочем, никак не влияло на большинство сплетников – джубантай-тайчо оставался милым и кавайным, просто… немного агрессивным. В самом деле, у каждого свои недостатки.
Рангику не была согласна с общественным мнением. Вернее, была, но не полностью. Окружающим за внешностью и возрастом легко не заметить всего остального, но она прекрасно видела и силу, и ум, и дисциплинированность своего тайчо; видела – и искренне за это уважала.
Порой она жалела, что у нее нет ребенка. Она хотела бы, чтобы он был похож на Хитсугайю-тайчо и она могла бы гордится им так же, как и своим капитаном, только открыто. Материнский инстинкт – сложная штука, которой не прикажешь почти так же, как и любви, но тайчо вряд ли ее бы понял, начни она высказывать его открыто. К сожалению.
Иногда же ей казалось, что ребенок у нее все-таки есть. Что бы там не думал по этому поводу сам тайчо и окружающие вдобавок.


У них не было ничего общего. Кира-фукутайчо был прилежным работником и образцовым шинигами, а Рангику если и можно было в чем упрекнуть, то только не в чрезмерном служебном рвении. Они никогда особо не общались на собрании лейтенантов, максимум – вежливое приветствие, несколько реплик по работе и такое же вежливое прощание. Кира практически не бывал на устраиваемых Рангику попойках, разве что его туда затаскивал рокубантай-фукутайчо, она же в свою очередь и близко не показывалась возле библиотеки, где часто проводил свой досуг лейтенант третьего отряда. Даже их отряды действовали в совершенно разных сферах и их интересы практически не пересекались. Не было ничего, что могло связать двоих настолько разных шинигами. Не было и быть не могло.
Так казалось на первый взгляд.
На самом деле у них было кое-что общее. Кое-кто.
Ичимару Гин.
И хотя они никогда не говорят об этом, но четко понимают, кому обязаны тем, что они стали любовниками.
А так же тем, что это стало вынужденной необходимостью, а не велением сердца, как могло бы быть в какой-нибудь другой ситуации.


В ее жизни было немного мужчин, которых она бы могла назвать своими. И злой иронией судьбы выглядит тот факт, что единственный, кого она бы действительно хотела так назвать, не будет принадлежать никому и никогда.